Форум » XMENGAME локационный » Коридоры » Ответить
Коридоры
Мираж: Всевозможные коридоры в Школе + Update Ремонт особняка продвигался весьма успешно. Разделившись на группы, ученики во главе с Ороро и Скоттом занялись восстановлением особняка. Многие их способности нашли достойное применение. Недостатка в строительных материалах не чувствовалось. Во-первых, ученики, неспособные справляться со своими способностями нередко доставляют ущерб помещению, вследствие чего ремонт явление нередкое, во-вторых, что называется лес рядом, ну и, наконец, многие мутанты обладают способностью генерирования различных веществ. ______________________________ Коридоры были доверены Кэти (выравнивание химического состава соприкасающихся поверхностей) и мутантам с генерацией различных веществ. Вследствие чего дыры в стенах быстро "затянулись", теперь осталось только оформить их эстетически.
Sunspot: Забудь о страхе, забудь о боли. Окунись в море, отпусти горе. Шагай вперед, пока есть силы. Играй в судьбу, пока мы живы. Отбрось сомнения, теряй контроль. И бодрым шагом иди домой. Реешь горло за мечту, Ругайся матом, Всё равно пойму. Играй местью, убегай от смертей. Копируй жесты, не смотри новостей. Убегай, пока жива, Убегай, пока готова, Играй, как можешь, Танцуй, как хочешь, Убивай небо, Круши небеса, Отправляйся в ад и убегай как я... Начинаешь с пустого, никому не нужного произведения в самой середине своей жизни, понимаешь, что уже опустился ниже, чем мог бы. Ищешь виноватых, одновременно понимая, что никто из них даже не имеет отношения к той боли, что сейчас живёт внутри тебя. Становится неловко от своих мыслей и пытаясь убежать от них, пишешь путаные рассказы с одним и тем же концом. Это, наверное, твоё истинное призвание, жаль, что никто не сможет помочь тебе осознать всё это сейчас, пока ты терзаешь ручку, вычёрчивая круги на белом листе бумаги. Дрожат руки и закрываются глаза, кровь смешалась с кокаином. Ты ведь уходил красиво, а теперь заляпанные кровью, ее кровью, стены – единственное, чем ты можешь похвастаться в своей никчемной жизни. простыни Роберт, ты правда упал. В точках соприкосновения твоих иллюзий всегда будет она, но тебе наплевать, ведь даже наркотики и алкоголь не заглушают боль. Дыши по секундам, точно распределяя, когда рассвет, а когда закат. Тебе будет проще, если ты постараешься жить. Просыпаясь по утрам, будешь улыбаться, а не проверять телефон на наличие неотвеченных вызовов. Ты не будешь истерически смеяться, посылая всех к черту, но зная что им туда не попасть. Что им не будет плохо, как тебе. Если ты хоть раз встанешь, выйдешь на балкон и вдохнёшь свежий апрельский воздух и улыбнёшься солнцу, что так приятно греет. Тебя смешили чужие ошибки и до безумия бесили свои. Как же ты ошибся, когда думал, что всё идеально. Ты сейчас это понимаешь на половину своих возможностей, в тебе ещё скрыто то, что возможно теперь не раскроется никогда. По сути, зачем ты согласился? Видимо твоей целью было отчаяние, твой нынешний лучший друг, тот что доведет тебя до конца, до границы. Ты будешь кричать, но не будешь слышать себя, потому что, тогда всё твоё мироощущение исчезнет. Она забудет тебя, а ты понимая это, ненавидишь ее еще больше. Обман – это ее душа, а яд – ее сердце. Играя, ты забывал, что сказки наяву – с плохим концом. Бредёшь медленно, словно плывя, опираясь руками на стену. Расставлены по полочкам воспоминания. Смеёшься. Хочется что-нибудь разбить, но ты как всегда берешь себя в руки, снова не отпуская на свободу. Да это игра. Да это ее правила. Да, я не могу следовать им. Но я не дам ей увидеть все таким, как оно есть. Мы поиграем вместе. Ты бьёшь свои воспоминания, былую любовь, а ныне лишь страсть, что есть пограничная зона ненависти, бьешь себя по рукам, разрушая остатки и всё, что было важно, отпускаешь на волю боль, которая ещё вчера смеялась над тобой, сидя в сердце. Открываешь глаза и снова перед тобой ее кровь, как краски, размазанная по стене. Ее рука что-то делает на твоем плече, а ты как будто сходишь с ума. - Нет. Здесь его нет. – медленно сказал он, чеканя каждое слово. Констатируя факт, подтверждая смерь мозга и остановку дыхания, конец пульсирующим ударам кровь в висках и потерю самоконтроля. – Прекрати. ХВАТИТ! Перестань мучить меня! – голос внезапно срывается на крик, глаза стекленеют, руки тянутся куда-то в сторону. Кажется что они тоже в крови. В своей собвственной. Без точек соприкосновения и параллельных прямых наша жизнь не имеет значения. Ты - моя слабость. Составлен гороскоп на сегодня, жаль там не сказано, что я умру сейчас.
Black Queen: Это так сладко, Это так жестоко - заключить вечность в одно мгновенье... Он смеялся и плакал, он забылся в экстазе от восхищения... Каждый, что-то ищет, каждый пытается найти ответы на свои вопросы, но ответов почему-то никогда нет. Люди, словно загнаные животные, кидаются от стены к стене, бьются словно птицы об железную клетку, пытаются избавится от решоток тюремных, но у них не выходит. Все мы на вечно обречены, все мы пленники, кто-то своих желаний, кто-то своих снов и фантазий, кто-то живет своим личным навождением. Его навождение зовут Селена Галлио. В каждом его слове, в каждом жесте, нет ни капли лжи, каждый удар его сердце молит ее отпустить его, каждая пролитая за нее капля крови, доказывает, что - вот он я - бери, забери мое сердцу, забери душу, лиши меня всего, только отпусти, молю, пусти меня, и я исчезну словно утрений туман. Но она не отпустит. По своей сути, она слишком крепко держит всех, кто имеет для нее хоть какое-то значение, и отпустить может только в случаи смерти, неужели он хочет смерти? Ведь никогда не обретет долгожданной свободы, у него не будет ничего, странно, если он будет умирать, он все равно будет о ней помнить и самое смешное, что он будет винить именно ее в том, что он погибает. Каждый новый день постепенно убивает его, он делает вид, что уже не живой, он пытается не брать телефон и сам понимает, что обрекает себя, но он старается, но его старания напрасны, он никогда не избавится от того, что одновременно приобрел и в тоже время, то, что он потерял. Глупый, местами наивный мальчишка, который верит, что жизнь действительно может быть справедлива, неблагодарный мальчишка, которому плевать на все, что у них за плечами. А ведь на руках Селены - кровь Гидеона, а все почему? Все потому, что даже не думаю, Роберт иногда подталкивает ее на такие грандиозные планы, вот Гидеон просто один из десятка экстерналов, а вот его уже нет, и все потому, что ей так захотелось. Все же могло быть иначе, и она могла считать, что Санспот будущий экстернал, и где бы он был сейчас? Принадлежал бы он сейчас сырой земле и червякам, если бы Селена Галлио, кроме своей силы, не имела ничего, а в отличии от заносчивого Гидеона, у нее был здравый смысл, в котором многие сомневались, лишь по причине того, что боялись ее. Страх перед человеком ничтожен, он ничего сам по себе не значит, страх усиливается лишь тогда, когда об этом говорят, когда разносят этот страх по миру, и тогда уже нет Селены Галлио - есть Черная Королева, чье имя обязательно ассоциируется со смертью, в ее первоночальном виде. Первое зло, идеальное зло и все в одной женщине, словно рок, словно простому человеку, когда-то вручили силу богов и теперь она должна нести эту ношу, и если говорят, что власть и сила портят людей - она тому самый яркий пример. И славу всем богам, что не получилось иначе и она именно та, кто есть, такая какой ее сделала сила и общество, другую бы не боялись, о другой бы не говорили, имя другой не провозглашало бы ужаса, а так она та, кем является, и этот мир от этого не становится лучше, он такой же ничтожный и недалекий, далекий до вселеннского иства, такой примитивный, что бы понимать законы первобытного зла. Она смотрела в его глаза, словно зверь, который в любой момент был готов, разорвать свою жертву на куски, но в отличии от животных, она не злилась и не психовала и не поддавалась порывам, которые можно назвать безумием, она просто ухмылялась смотря на его попытки сопротивлятся. Бедный мой маленький мальчик, а ты же действительно думаешь, что способен мне противостоять... ухмыльнулась про себя Селена. Да, пожалуй в какой-то степени Бобби, подкупал именно тем, что делал вид, что он борется, что он не жертва, что он не ее игрушка и что он никогда не опустит рук. И самое страшное началось в тот момент, когда она начала сравнивать. Как вел себя Айвен еще совсем недавно, и как ведет себя Роберт. Два таких разных человека, с совершенно разным отношением к ней, к миру, к жизни и к смерти, такие мысли начали появлятся в ее голове, но так же быстро она освободила себя от них, не хотелось думать вообще. Каждая его попытка отстранится от нее, показать ей, что он сюда летел не потому, что она так сказала, а потому, что ему так захотелось, что это лишь его желание, а не ее приходить. Как же это было явно для Селены, а он все думал, что коль она не лезет в его мысли, то значит ничего не знает. Почему-то все и всегда упускают тот момент, что помимо того, что она экстернал, она еще и человек, который прожил на этой Земле тысячи лет, и научилчя уже разбиратся в человеческих чувствах и эмоциях, читать по глазам, видеть по жестам, и тут не нужны были никакие силы. - А ты в этом сомневался? - только и успела сказать Селена, перед тем как на нее крикнули, да еще и рука пролетела перед ее глазами, словно летела она не_в_никуда, а именно в нее, но это не вызвало злобы, это вызвало смех, холодный и пронимающий людей насквозь, так, что в жилах стыла кровь, что серца на какой-то миг останавливалось, ей было плевать на слова, слова никогда и ничего не значили, да и не была бы она, никогда Королевой, если не делала все посвоему, а вот если бы подчинялась кому-то, тогда она бы потереля все то, что имела, а имела она слишком многое, и никогда не будет готова это потерять, цена слишком высока, риск, опять и снова риск, ну и плевать было, она не прислушивалась к мнению, ей было плевать на молитвы тех, кто молил ее о пощаде, а в данный момент, Роберт просил о позаде, он боялся себя, он боялся ее, это сжирало ее, и она читала это по глазам, он боялся, что не сможет вернутся назад, не сможет простить потом себя, что потом будет ненавидеть себя еще сильнее, будет сновится все злей и упорней и ненавидеть каждый день, каждый день, который будет приносить ему все новые и новые муки и испытания, и он снова, как дурак, будет кидатся в эту пучину, потому, что уже никогда не сможет остановится, будет словно заведенный мотор дорогого автомобился, словно робот, запрограмирываный, повторять все это снова и снова. Она зла, она не знает жалости, она никого не понимает кроме себя, и делает еще один шаг, делает шаг на встречу, а ему кажется, что ему вгоняют нож в сердце, каждый ее жест, каждое дыхание, словно металл вгоняют в сердце и рисуют там замысловатые рисунки, выжигая в памяти ее имя, - ты сам себя мучишь, каждый раз, когда я зову тебя, ты откликаешся на мой зов, и разве я в этом виновата? - это риторический вопрос, ей не нужен ответ, но все равно предложение звучит как вопрос, а ее руки медленно смыкаются на его плечах, спускаясь к спине, словно на эшафот она ложит свою голову, ему на плечо и закрывает глаза, - обними меня. - ее голос едва ощутим, ее может слышат только он, никто и нигде не слышет и ее голос смешывается с сквозняком. Она не спала всю ночь, она была с другим, она говорила другие слова, она получала совершенно инного рода ощущения, она была сыта этим, этой ночью ей не нужно было ничего, кроме Волка и тех эмоций, которые он мог дарить, а теперь наступило утро и она словно лживая мерзавка, искала другого рода чувств, нет не чувств, это скорее было спокойствие. Селена вдыхала его аромат, аромат дорогой туалетной воды, аромат геля после бриться, аромат свежести и чистого воздуха. Ее глаза закрыты, ее мысли ничем не обремлены, она это делает все снова и снова. Я тут с тобой, чего же ты еще хочешь? Но странно... я все еще чувствую аромат другого...
Sunspot: You and me A little different Though we tried to stay the same It never leaves And when it changes it is still a waiting game Ее се ля ви в слезах и крови.. Найти бы сейчас обратно тот переключатель программ, что повернул он в нервной суете: может, где и поспокойнее будет? Неприветлив и обидчив, а для кого-то пьяняще раскован, соблазняющ, услужлив. Всякая грань требовательна. Какую-то находчивость должен проявить, чтобы доказать, что отличаешься от многих. А для чего? Вот, тоже вопрос. Буду как все. Так же удобней. И думать всякий раз не надо, и сомневаться. Но отчего оставаться в этом мире, если он — лишь один из множества? Разве так трудно уйти? За оградой теперь не хоронят, а если и хоронят, то что с того? Ведь гораздо больше самоубийц неявных, покончивших со всем не во мгновения. Многие ведь растягивают своё удовольствие на долгие годы. Судить их за это нельзя, ибо сказано: «делай, что пожелаешь — вот весь закон». Да, если б можно было ещё что-то желать… чего бы пожелать тогда потерянному человеку?Скорейшей кончины? Но он, вроде бы и так давно мёртв. Утонул, воскрес, а затем — сгорел заживо. И всё никак не успокоится. Беспокойный покойник, надо же. Беспокойник, короче. Бес-Покойник, вот кто ты, стало быть. То есть, успокоившийся бес? Вот цепь, один конец которой соединен с металлическим кольцом в стене, а другой намертво припаян к ошейнику на его шее...Тяжело. Как будто тяжелый груз за пару мгновений был опущен на спину Роберта. Он чувствовал себя не_особо полноправным титаном, атлантом, если хотите. Как будто что-то где-то перепутали, не туда направили его. Как будто сбились настройки, потерян курс, неправильные координаты пункта назначения. А есть ли он? Куда он движется, куда приведет его кривая или же он просто наматывает круги по окружности? Вся его жизни впустую потрачена на доказательство различных глупостей. Жизнь, исходя от обратного. Город обмана, построенный на облаках иллюзий. Нас похоронят живьем, здесь наш Pere-lachaise убить тебя и любить тебя.. Из-за тебя я здесь. Из-за тебя я почти мертв. Из-за тебя замерло время. Из-за тебя тебе невыносимо больно. Я кричу громко, чтобы зашевелилось что-то внутри.Мы переступили черту. Из-за тебя. Переиграли в наши.. мои детские игры. Из-за тебя. ты громко стонешь, ты тянешь ко мне свои руки, ты хочешь почувствовать меня. Из-за него? Я как способ отпустить твои иллюзии, отогнать твой страх, отказаться от твоей зависимости? Тебя поедает изнутри твоё же великолепие. Сказка слишком прекрасна, чтобы верить в неё. Пойми, нет средства от смерти. Из-за тебя. Я сижу рядом, сжав твою руку в своей. Ты плачешь и улыбаешься, а твои слезы - кровь. Великолепна. Как всегда. Из-за тебя я слетел с намеченной дороги.Выстрел. Слышишь? Мне в сердце. Я испугался. Так банально. Там, где я хранил свою любовь к тебе, должна быть дырка. Кровь по венам. Замедляется быстрый темп. Я едва слышу стук. Что-то оборвалось, зацепилось за остатки, но слетело вниз. Навсегда. Чего-то явно не хватает во мне. Слишком слышимой стала тишина. Четыре стены и давящее одиночество. Так трудно, почти невозможно дотронуться до неба, обжечься о солнце и упасть в океан. Я хочу раствориться, чтобы больше не чувствовать твоего взгляда. Постоянная игра, ложь, фальшь, притворство так выматывают меня, мне стало трудно дышать. А для тебя это лишь смех, лишь повод. Пачка таблеток на ночь – кое-как засыпаю. Честно, я уже не знаю, зачем существую. Ночь утопает в твоих глазах, шальные мысли, глупая улыбка. Я, кажется, выгляжу, как алкоголик, побитый жизнью. Нет сил встать и смыть эти чёрные слёзы. Плевать. Я тебя не понимаю. Ты кричишь на меня, ты можешь ударить, можешь задеть. Сделать что угодно твоей прожженной душе. Жестоко. А потом так заботливо обнимаешь. Я слишком плохой актёр, чтобы скрывать свою боль в себе, но я терплю. Сколько моя жалкая душонка будет стоить, если загнать ее какому-нибудь левому скупщику? Собраться с мыслями, заставить себя встать. Так тяжело. Сколько я выпил сегодня, чтобы сомкнуть глаза? А я хочу, что бы все было по-настоящему.Никогда. - Я? Ты.. конечно. – устал врать. Язык уже не ворочается, слова отказывает покидать горло. Галстук как будто удавкой стягивает шею. – Да, я сам виноват. – тихо сказал Санспот, поднимая глаза. Он был выше ее, но все равно смотрел снизу вверх. Он не мог иначе. У него вошло в привычку унижаться перед Селеной. Она ведь его Королева. – И конечно ты в этом виновата, разве ты не знала.? И опять в ней что-то меняется, как будто ее настроили на другую частоту, как будто переменили полярность. Ее холодные, тонки руки, как петля обвивают шею, голова ложиться на плечо. Роберт, бедный мутант, загубивший свою жизнь, чтобы стать для нее фальшивым антидепрессантом, отрезвляющим фактором. Такие моменты были очередной лживой наградой, которая лишь опускала его в его собственных глазах, еще больше давая ему понять, что он не способен противопоставить Галио хоть что-то. Обветренные, закусанные до крови, почти синие губы ДаКосты растянулись в усмешке. Такая немного дьявольской ухмылке. Он снова и снова высмеивал себя. Его руки сомкнулись на талии Селены, прижимая это хрупкое тело к себе. Она такая.. непохожая на саму себя. На ту себя, на ту выжженную жизнь душу, на то, что заставляет ее быть такой, какая она есть. Легкое прикосновение губ к белой шее, еще одно. Дорожка из почти незаметных поцелуев. Зачемм? Господи,зачем? Отпусти меня.. Или.. не надо. Он ведь хотел этого. Пусть где-то внутри какая-то часть Санспота твердила о том, что это уловка, что это лишь измена, месть с ее стороны. Какая разница? Три коротких вздоха, последний страстный поцелуй в губы, тысяча мыслей за секунду. Успеть добежать да края света и вернуться назад. К тебе. Тебе нужно ещё и ещё, а мне лишь кофе и небольшой отдых. Я говорю тебе об этом, ты безразлично киваешь. Сколько часов каждого дня мы тратим впустую? Прикосновения, взгляды – случайность. Наша жизнь как будто давно написанный сценарий к голливудскому фильму без хэппи-энда. Слышишь, как кричит моё сердце? Мы ведь падаем в пропасть, из которой, правда, ты спокойно выбераешься. для тебя это норма. Три пачки сигарет в день и бутылка вина на ночь, чтобы просто уснуть. Слишком много адреналина в крови, чтобы существовать, не завися от сцены. Я не хочу терять то, что у меня есть, но я хочу быть свободным. Ведь у меня ничего нет.
Black Queen: Ты видишь меня прямо насквозь Потому что ты убегаешь Ты продолжаешь возвращаться ко мне Я так старалась Но ты убегаешь Пожалуйста, не оборачивайся. Молчание, немая тишина, как же она душит, словно тоска, словно печаль, которую невозможно чувствывать, все эти чувства, давно бы поработили кого угодно, только не Селену. Она эталон всего худшего, что может быть в этом мире, ее сердце свалка этого мира, ее глаза, это зеркало всех людей, которые хотя бы раз разбивали это стекло, ее слези, это кровь всех тех, кому она причиняла больно. Открытая рана, которая ноет каждый день, когда она просыпается в своей огромной кровати, когда открывает глаза, что бы понять - сколько бы все черти не боролись на первенство в Аду, она останется суддьей, который все это рассудит. Ей не нужен мир, он ей давно надоел, не нужны деньги, у нее их и так достаточно, что же ей нужно?... Давно, не нужно ничего. Просыпаясь и засыпая, не думать не о чем, или вообще не спать, ночи напролет, что-то себе твердить или твердить кому-то, а кто бы твердил это ей? Она потерялась в этом мире давно, в тот день когда этот мир перестал быть ей нужен, она могла забыть свое имя, и слышать только эхом в своей голове "королева, королева". Каждый, кто когда-то ее встречал, давно уже понял, что эта женщина слишком опасна, что бы быть просто женщиной, она слишком высокого мнения о себе, что бы воспринимать кого-то, как ровню себе. Многих могло удивлять, как же, до сих пор, Селену Галлио еще не тошнит от самой себя, но уже не долго, скоро будет финал. Все фигуры упадут с шахматной доски, никто не прикроет Королеву и будет мат, она вслед за другими фигурами, падет в бездну, неудержимо, не_спеша, кто-то будет единственным, кто увидет ее падение. Никто не увидет, как она падет к чьим-то ногам, потому, что этого никогда не будет, жизнь - обман, с чарующей тоскую, вот потому, так и черна она, что своею грубою рукою, роковые пишет письмена. Закрывать глаза, что бы утомить боль, не открывать их до тех пор, пока иллюзия этой боли, не перестанет существовать, пока ее кто-то не развеет. Никому не понять, как это тяжело, как это глупо, что даже когда ты спишь, кто-то строит планы, что бы убить тебя, кто-то бредит этим желанием и стоит тебе только расслабится, он обязательно тебя найдет и убьет тебя, пока ты будешь спать. Как приятно умирать во сне, когда тебе снятся прекрасные сны, хоть сны Селене уже давно не снились, кто-то проникает в ее сны, что бы убить ее там, что бы это чудовище, навождение этого мира, больше никогда не проснулась. Да, иногда ей и самой не хотелось просыпатся, потому, что каждый новый день, это новые старания, новые сломаные судьба, что-то такое далекое, и глупое, глупое от того, что слишком многое не поддается забвению. Забть имя, стереть из памяти, навсегда спрятать за пылью, но все равно вспомиаешь, каждый новый день, это очередная история, новая боль для кого-то, а для нее ничто, для нее ничего не имеет значения, зачем? Селена Галлио прогнила настолько, что уже и сама не отдавала себе отчета, в некоторых своих действиях, как можно быть такой притворной и лживой, как можно настолько не ценить чью-то жизни, чьи-то мечты и желания, да плевать ей было на все это, на всех кто ее окружал, и это была ошибка. Люди, рано или поздно, это начинают чувствовать, и рано или поздно, обязательно, отомстят и вспомнят, потому, что все они, повязаны одной нитью, связаны навсегда, какиме-то обещания, может кто-то чувствами, все они слабые, бесхребетные, человечности нет, есть сила, есть власть, стремления, но они давно убили в себе людей, а может быть никогда и не были людьми. Душить в себе все, что еще хоть немного могло напоминать о человечности, все взаимосвязано. Секс без любви, смерть без ненависти, слова без смысла, поступки без потверждения, мысли без логики, невыносимая жестокость, связано одной золотой нитью, которая поселила ее в клетке, в круговороте этой жизни. Не принадлежать никому, никому и ничего не обещать, не говорить о чем-то возвышеном ибо жизнь это не лирика, как в книгах не бывает. Реалии. Можно уважать книги, в которых все реально, а можно рыдать над очередным слезливым романом, в котором все как всегда - жили долго и счастливо, да вот только "долго" и "счастливо", не совместимые между собой слова, все переростает в привычку и ничего более, нет ничего, в чем бы, мы с тобой не разочеровались. Блуждать по этому миру, черной тенью, принося лишь боль и разрушения и ничего более. Когда прикосновения уже не приносят трепета, когда поцелуи травят, словно яд. Можно не спрашивать, что случилось, потому, что все и так ясно, глупые фразы, они лишь заступоряют разум и ничего более, обман, а кому-то сладки эти оковы, кому-то это так приятно, кто-то даже способен в это верить. За окном уже светло, а душа еще где-то в ночи, из мрака невозможно выбраться ибо это тоже свой плен, так сложно разорвать политилен. Ее жизнь, это замкнутый плен, она уже даже не пытается, что-то изменить, потому, что все и так нормально, все на вид устраивает, зачем, что-то менять?... Она мрак, и если кому-то удалось увидеть ее другую сторону, это ничего не изменит, она так привыкла врать, что уже просто не может не врать, ложь стала так красива и привычна, она уже как частичка жизни. - Ты сам себе веришь? Веришь в то, о чем сейчас говоришь? - нахально сказала Селена, но дальше продолжать не стала, он и так все понимал, понимал, что стал рабом в ее руках, понимал, что он был ей не нужен, или нужен, но не так, как она ему. А что делала она? Она пыталась забыть. Забыть о том, что случилось, о том, что засеяло в ее голове, о том, кто до сих пор, не гласно, но все же, напоминал о своей присутствии. Как же это было противно - чувствывать все, что было, чувствывать даже запах, но говорить, что-то другому человеку, дарить все то, о чем нужно было давно забыть. Его поцелуи на ее шее, словно дорожка, которую выписывала раскаленым железом, оставляя свой след, то, что врезалось в память, а пути для отступления уже не было. Лживое притворство, что бы забыть, целовать, что бы не разнести этот мир, к чертовой матери, что бы не вернутся к тому, кто заставил ее озверить, к тому, кого она сегодня уже чуть не лишила жизни несколько раз, это бред. По сути, ей не нужен был никто, а с другой стороны, все уже стало не так. Мысленно, Айвен волчей хваткой держал Селену, не давал ей сделать шага в другую сторону, реально же, Роберт, в очередной раз был обманут, но получал все чего хотел. И чем сейчас, она была лучше, одной из тех девиц, которых можно было снять за деньги? Она не просила ни денег, ничего, за то, что делала, но она выпивала все жизненые и сердечные соки, она приковывала к себе, стальными цепями, она никогда не отпустит и ее не пустят. Смертельные руки, этой "больной" женщины, ее сердце - силки, руки ее - оковы, это плен из которого живим не выберется никто. Словно галюцинации - губы Санспота, в голове отдавалось эхо, ночных прикосновений Волка, обьятья Роберта, и словно мираж, вснова вспоминалась эта ночи, какое-то ненормальное навождение. Открываешь глаза, на месте одного человека, совершенно другой, снова закрываешь и открываешь глаза и все в норме, снова и кажеться, что тебя снова прижмут к холодной стене, будут вести себя дерзко и нагло и тебе кажеться, что ты снова нанесешь удар, снова в своих мыслях окажешься в той комнате, с ним, воруют покой, но ты снова закрываешь глаза и ты снова в коридоре, тебя обнимают так беспечно и даже нежно и снова спокойствие, но вот опять, тебе говорят о чувстве вины, а в голове чужой голос, она теряет себя, теряет свой расчетливый разум. И с каждой новой вспышкой, углобляет поцелуй, что бы почувствывать себя свободной, хоть на миг, а изображения меняются с новой силой... Айвен... Роберт... мгновение и хочется разнести все к черту, но она сдерживает себя, дает шанс Бобби, для того, что бы на самом деле, дать себе шанс, а коридор снова начинает плыть перед глазами, превращается перед ее глазами в кухню, воздух в ножи, глаза Санспота превращаются в глаза Волка, в полные ненависти глаза и хочется орать "стоп, дайте мне сойти, остановите время!", ни_черта не выходит, сумашествие. Хочется одного сладкого слова - свобода, а ее уже нет, свобода становится такой же иллюзий, как и все тут. Селена снова закрывает глаза и понимает, что она в коридоре, в этом холодном помещении, все хорошо, все спокойно, тут есть только она и Роберт, больше нет никого и лишь не яркий свет от люстр, все так, как должно быть, все будет так, она этого хочет... возможно...
Sunspot: I don't feel the joy I don't feel the pain I was just a toy You are just insane Walking on my own Leaving you behind You were crying out That you need to speak your mind Бедняга Роберт. Игрушка. Прихоть, королевская воля, мимолетное желание. Она вознесла его на вершину, поставила почти_в_ровень с собой, сделала своей правой рукой. Может, он был не чета Шоу, хотя бы потому – что слишком молод. Не опытен. Но… он всегда был с ней, всегда был под рукой. Он и правда срывался с места, если был нужен Селене. А в ответ,… что он видел в ответ? Да и должен ли он был что-то видеть. Она никому ничего не должна, и вряд ли когда-либо задумывалась о том, что может быть кому-то обязанной. Что Санспот возомнил о себе, куда он вознес себя, куда он себя определил? Глупость, доверчивость. Его лицо - всегда такое непроницательное, что не поймешь, что ему надо от тебя на самом деле, имеющее власть над тобой, использующее в своих целях, в своей многоходовке, даже если ты подсознательно этого не хочешь, лицо, по которому сразу видно, что его заботят лишь собственные, одному ему понятные интересы - сейчас представляло собой лишь жалкое подобие Роберта. Непонятная усмешка на губах, абсолютно ничего не значащая, и в тоже время выдающая все. Глаза, все такие же бесцветные, но бездонные и бесконечные, как ночное небо, в которых искры, как отражения звезд. Руки, все время холодные, сейчас горевшие изнутри. Сердце - а не многие были уверены, что оно вообще есть - по которому можно было засекать время, сейчас стучащее, как барабанная дробь… Все это было, все это есть. Он бизнесмен. Расчетливый и собранный, хитрый, дальновидный и бес_компромиссный. Подчиненные боялись его, партнеры уважали, конкуренты были просто не_конкурентно способны. И что же? Уберите – выкиньте – удалите – вырежьте ее из моей жизни,из моего сердца. Я не могу думать рядом с этой женщиной, с этим дьяволом во плоти. Она парализует, она сковывает мысли и движения. Она свободна и не может ничего сделать в своей жизни. Она властна и бессмертна, но не может избавится от вечной усталости. Она может получить все, а осталась ни_с_чем. Или со всем – как посмотреть – но с не нужным. Где он? Где тот человек,который посмел сделать с ней это? ДаКоста был настолько предан своей «хозяйке», что был готов плюнуть на все и броситься на поиски Волка, что бы ей было спокойно. А потом стоять в стороне, стоять как всегда в тени, тешить себя воспоминаниями, надеждами, мечтами. Выжидать, выгадывать, выдумывать, стоить замки из песка, рвать на себе волосы, крушить стены, проматывать деньги на шлюх и виски. Тихо умирать за нее и снова, как ни в чем не бывало решать ее бытовые проблемы. Он был ее секретарем, доверенным лицом, просто «лицом», правой/левой рукой/ногой, фаворитом, протеже, шофером, пилотом, советчиком… кем угодно, но не тем, кем он мечтал быть. Всем и никем. Вот кто он. Никто. Ничто. Пустота, мелочь, всепоглощающее одиночество. Он в ловушке. Мы все – в ловушке. В застывшем времени, с одними и теми же проблемами. Здесь всегда зима, здесь всегда один и тот же день. Мы заперты в герметично запаянной временной капсуле – как ребята из телешоу, которые потерпели крушение и вот уже несколько лет живут на необитаемом острове и при этом не стареют и не пытаются оттуда уплыть. Просто с каждым сезоном все больше и больше грима. Это шоу в своем роде тоже, наверное, исторически достоверно. Просто жуть как достоверно. И он простоит так всю жизнь. Всегда. Насовсем. В вечно программе реабилитации. Да, я буду стоять с ней, чтобы до конца соблюсти историческую достоверность. И ничего нет страшнее после каждодневного, еженедельного, ежегодного унижения. Даже ад. Даже если тебя однажды захватят врасплох и выставят напоказ и тебе ни за что не спрятаться. Даже если не будет никакой разницы между общественной и личной жизнью. Если ты сможешь иметь достаточно, а тебе никогда не будет хватать чего-то единственного, недостижимого в своем непостоянстве. Попытка есть пытка, а пытка и есть пытка. А унижение есть унижение, только если ты сам выбираешь, что будешь страдать. «Спаситель» - не совсем то слово, но это первое что приходит на ум. И вот что забавно: если кто-то спасает тебя, первый порыв – тоже кого-нибудь спасти. Она не спасала его этими своими секундными слабостями. Она его больше унижала этими подачками. Но ведь он сам выбрал, что будет страдать… Селена по прежнему стояла, положив голову ему на плечо. Руки Роберта обхватили ее тонкую, холодную спину. Он чувствовал напряжение, чувствовал ее боль. Она всегда испытывала ее, не зависимо от происходящего вокруг. Когда-то больше, когда меньше. На протяжении.. многих тысяч лет. - Прости. – зачем-то шепнул он. То ли сам себе, то ли ей, то ли просто в никуда. Он просил прощения за все, что сделал, за все, чего не сделал. За всех, кого он убивал по ее воле, за всех, кого убивал по воле своей. За всех, кого он лишил чего-то и за то, чего лишил себя. Но он не мог больше. Пора взрослеть, пора прекращать ползать на коленях, ведь он в отличие от многих умеет летать. Он сможет улететь, вырваться из этих стальных объятий. Пусть один, пусть страдая все больше. Санспот поддержал Черную Королеву, видя что ей нехорошо. Как она снова борется с собой. А ведь ей тоже тяжело. И может ей тяжело каждый раз делать ему «подарки» в виде какой-то мизерной части себя, отрывая себя саму от сердца. А ведь сердце ее уже было занято другим. Сдано в продолжительную аренду, по крайней мере до конца его жизни. Может этого она всегда хотела? Может для этого она терпела этого мальчишку рядом с собой, смотрела как он пытается освободится, как он трепыхается в ее наручниках. Может теперь он будет ей полезнее, может она наконец сможет извлечь из него большую пользу. Ведь он все равно обязан ей, покуда она не отпустит его. А отпустит ли? Он знал, что она привязалась, как привязываются к любимой кошке или собаке. Он был ее любимой_прихотью. Санспот чуть отстранился и попытался заглянуть ей в глаза. Или снова попытался найти там ответы на свои вопросы. Но их там не было, как никогда не будет. Может сейчас он это наконец осознал.. Он легко дотронулся своими губами до ее губ. Как последняя проверка. Они были мертвы, безразличны к нему. Как вспышка, как огонек сознания. Нечем дышать, галстук, который незавязанно болтался на шее стал удавкой, не давая словам вырываться на ружу. - Мы приехали сюда… для дела. Я приехал. А если Ксавье тут сейчас нет, то я буду рад сопроводить тебя куда угодно.. дорогая. – он отпустил ее руки, отпустил ее тело. Он не отпускал ее души, потому что у нее ее нет. А его.. его душа все еще в рабстве, но нужна ли она ему? Все мы зомби, все мы можем продолжать существование на автопилоте.
Black Queen: Good morning day Sorry I’m not there But all my favourite friends Vanished in the air It’s hard to fly when you can’t even run Once I had the world, but now I’ve got no one. Пустота. Ложь. Стены давят, она готова разорватся на куски, от того, что происходит, а происходит смертельное чувство того, что ее сердце чем-то подковырнули, задели, лиши покоя. Она готовить убить, любого, кто бы, сейчас оказался рядом, она готова втоптать в грязь, готова переломать все кости, вытянуть всю жизненую энергию, сделать из кого-то еще - зомби. Нет ни любви, ни тоски, ни жалости, не осталось ничего человечного, ничего достойного, и на все плевать. Уже, не просить ничего, не бежать, не скрыватся, разучится плакать, разучится чувствовать, просто, уже не быть человеком. Она, никогда не понимала, за, что Роберт, был готов, быть с ней каждую секунду ее жизни, ведь ей это было ненужно, она этого не просила, она была слишком высоко, на своем придуманом троне, что бы даже опустить глаза и послушать, хоть раз послушать, что думает и чувствует человек. Селена, всегда закрывала глаза, холодный и тяжелый взгляд, со своей высоты, этот взгляд, принадлежал уже не_человеку, и даже не женщине, не мутанту, и даже не Богине. Смерть. Избавление. Чем она являлась? Для кого-то смерть, для кого-то смысл, для каждого, она была чем-то своим, и каждый мечтал, что бы принадлежала полностью, но нет уже той полноты, растеряла себя, за долгие годы. Злость. С ней, так тяжело бороться, а она была самой злостью. Боль. Она любила боль, потому, что лучше ощущать боль, чем ничего вообще, она любила приносить боль, боль вечная спутница, и боль никогда не предает, от нее ненужно ждать удара в спину, боль бьет открыто, когда вы этого не ждете, приносит муки и забирает силы, и вам остается чувствовать только боль. Что можно предложить этой ведьме? Она бы, все отвергла, потому, что ей ничего ненужно, она ничего не просит, люди сами пытаются быть рядом, они предпринимают какие-то жалкие попытки, что бы удержать ветер. Селена Галлио, была ветром, для каждого, кто ее знал, ветер который приносил за собой, только разрушения, страдания, боль, страх, ничего хорошего, ничего приятного, уничтожала все, к чему притрагивалась, ее взгляд испепелял любые человеческие чувства, любые надежды и мечты, и она была этому рада, может быть, это то единственное, что еще приносило ей настоящее удовольствие. Рассвет. Доброе утро. Смешно, хотя нет, скорее глупо, низко, куда же падать ниже? Черная Королева, уже достаточно окрепло стояла на ногах, но было ощущение того, что она лежит в грязи, раскинув руки, считая на небе тучи, которые куда-то уплывают, она ловит их, своими красными глазами, она рисует в синем небе - кровавыми красками, рисует смерти, рисует судьбы, предсказывает, что скоро, кто-то умрет, она не_знает кто, она не_знает как скоро, но уже скоро кто-то умрет, она чувствует смерть, смерть пропитывает ее изнутри, она упивается смертью, она хочет смерть, как не хотела, еще ни одного мужчина. Это русская рулетка, с самой собой. Кусать губы до крови, что бы почувствовать соленый привкус крови, вгонять ногти в ладони, что бы чувствовать себя живой, прижиматся к Роберту, что бы ощущать тепло, что бы понимать, что в этом царстве мертвых, есть еще кто-то живой. Галюцинации сменялись, моральным истощением, хотелось падать на колени, и проклинать каждую частичку земли, каждый камень, каждый сантиметр, что бы понимать, что она часть, чего-то большего, чем она сама. Самодостаточность это более чем хорошо, но когда она переростает в одиночество, не хочется думать, хочется потерять все мысли, забыть их где-то, как телефон в такси или сумку, просто знаешь, что тебе обязательно вернут, вернут все, и даже мысли. Уже скоро. Скоро она станет прежней, появится кто-то другой и она снова будет Черной Королевой Клуба Адского Пламени, и никто не поверит, что на какой-то момент, она смогла стать другой, что ее смогли сломить, могли заставить почувствовать ненависть...к самой себе. Чертов Волк, гореть ему в Аду, гореть тысячи лет, смерть...смерть...смерть...всем своим телом, разумом, и остатками души, она желала ему смерти, она хотела ему смерти, он не заслужил смерть, еще рано, слишком рано и слишком просто, если сегодня смерть зовут Селена Галлио, то его время еще не настало, она придет, она вспомнит ему все, она не простит надкола ее принципов, он сам виноват, она придет, когда-то, нежданно, негаданно, она придет, словно призрак в ночи, словно пыль на антиквариате, появится резко, быстро и пропадет еще быстрее, картины еще жизни, это просто осколки памяти, ему не останется ничего, он попал в игру, правил которой не знает, правила пишет сама смерть, подписывает кровью, не умерает в веках, будет жить вечно - смерть и плата, душа за душой, пока ее душа, не успокоится, не найдет себе дома, что бы навсегда найти мир, который хочется уничтожить, который кто-то защищает, кто-то хочет им владеть, смерти одного мира мало, у него не будет мира, она отберет мир, кинет этот мир к своим ногам, и будет смеятся, как довольный ребенок, которому, родители купили новую игрушку. Ее кулаки сжались, с такой силой, что напряжение начало витать в воздухе, где-то, далеко, у одного человека, так же сильно сжалось сердце, настолько сильно, что смерть уже шептала ему прощальную песню, она готова была его забрать, но резко Селена открыла глаза и посмотрела на Бобби. Словно по телу прошел холод... отказался? Где-то там, она осознала, что в этот момент потеряла, что-то еще. Взгляд Санспота стал холодный, какой-то недосягаемый, она больше не чувствовала тепла, не чувствовала его рук, его губ, она не чувствовала его самого. Селена все поняла, еще раньше, чем он успел ее отпустить в физическом смысле, стекло в его глаза, словно треснула, их жизнь дала трещину, она все еще была его Королевой, а он был ее Рабом. Фактически. На деле, все было не так, и глаза Галлио заблестели, она начала пятится назад, шаг за шагом. - Не может быть... не может быть... - шокировано, бурачало себе под нос Королева, шаг за шагом отдаляясь от него, а потом холодный смех озарил коридор и Селена остановилась, все еще не сводя с него глаз, - что бы это значило? Ты больше не будешь слышать мой зов, ты больше не будешь со мной, тебе будет плевать кто я и почему ты все это время был со мной? Я же жалкая обманщица, которая так и не выполнила своего обещания... - Черная Королева смеялась, а стекло в его глазах, разлеталось на мелкие кусочки, она ломала все, что строилось годами, - ты свободен. И днем и ночью, я вижу это в твоих глазах, черт побери, вижу. Ксавье моя проблема, только моя. - еще секунду назад был смех, а теперь она была холодна как лед. Снежная Королева, которая отпускала Кая. Ты должна быть одна, проще будет принять бой...это война...все приспешники погибнут... Наверное, Селена Галлио, собралась оттолкнуть от себя всех, странно, если учесть, что Апокалипсис мог найти ее в любой момент, но это так просто, в такие моменты, она любила быть одна. Каждый кто не уйдет - погибнет, в битве двух титанов... падут люди, падут города, эта парочка еще не решила, что сделать с миром, но почему-то Селена мало верила, что с ним все будет в порядке, мир...
Black Queen: Унеси и меня, ветер северный, в те края, где боль и небыль; Как больно знать, что все случилось не с тобой и не со мною, Время не остановилось, чтоб в окно взглянуть резное; О тебе, моя радость, я мечтал ночами, но ты печали плащом одета, Я, конечно, еще спою на прощанье, но покину твой дом - с лучом рассвета. Не было смысла, больше не было смысла, быть частью чего-то, что раньше имело, хоть какой-то смысл. Находится тут, или не быть, тут, больше никогда? Все равно, плевать, для нее это так же обычно, как для кого-то поесть или поспать. Сон, давно покинул эти стены, и коснулся здания рассветом, для кого-то этот рассвет стал кровавым, для кого-то он таким был, каждый день, а для кого-то вперые. Может быть, первый раз, за долгие годы, этот рассвет был обычным, он не покрывался кровью, он не был холодным, он был совершенно обычным. Обычный рассвет для необычной женщины, это могло значить только одно - ей уже просто все равно, ей легко отпустить этот рассвет, не думать о рассвете, пока он полностью не получил ее мысли, пока этот рассвет не наполнился кровью. Сегодня был день, когда просто необходимо было потерять все, что бы понять, что ожидает дальше, что следующий день, он все-таки будет, что все не закончится сегодня, а может и закончится, просто, уже даже в воздухе, чувствуется напряжение, чья-то боль, чьи-то страдания, чье-то несчастье, боль всего мира, для одной женщины, которой абсолютно наплевать, на весь мир, и на людей которые в нем живут. Она умела красиво убегать, еще лучше она умела убегать от мужчин, какая-то странная привычка отрабатывалась, стоило, что-то не так сказать, и она просто исчезала, оставляя кровавый след на жизни, но сейчас, Селена просто не могла быть здесь, она не могла быть уже нигде, возможно, что-то поработило ее, но она снова готова была, нестись в неизвестность, что бы обречь...спокойствие? Возможно, покой, она обманывала сама себя, потому, что знала, что покоя она нигде не найдет, его просто нет. Нужен был повод, и повод она могла найти всегда, сейчас поводом было простое смс, от Аннабелль. Город. Она готова была сбежать и туда, что бы больше не быть здесь, что бы эти стены перестали на нее давить, что бы перестали навеивать какой-то нелепый бред, которой сводил Черную Королеву с ума. А Роберт сделал ошибку, Селена же, никогда и никому, не давала второго шанса, и не было исключений. Все просто - один раз, что-то не так, и больше ты не сможешь ничего исправить, просто потому, что она так решила, и ее никто не может остановить. Хотелось кричать, казалось, что она все еще находится в каком-то кошмаре, и обычно платились все вокруг, от близких ей людей, до пешек, которые не значили для нее ничего, ей нужно было просто сбежать, потерятся в реальностях, что бы забыть, события последних двадцати четырех часов - начиная от появления Вояж и сообщении об Апокалипсисе, и заканчивая Айвеном и Санспотом. Снежная Королева, не убила Кая, он навсегда будет принадлежать ей, будет постоянно собирать "вечность" и никогда не освободится, в его сердце будет, лишь осколок от "чар" это страшной женщины, которая привязала его, сделала из него раба, и он никогда не освободится. Селена могла делать вид, что отпускает его, она сотни раз, могла врать ему прямо в глаза, и он бы ей верил, потому, что она так хотела, а не потому, что верил ей на самом деле. Она могла быть злой, что бы оттолкнуть кого-то, она сбегала, снова и снова, и уже просто не могла остановится. Селена не умела уходить тихо, без лишнего пафоса и разрушений, она не могла молча уйти, не оставив после себя, ничего, она любила уходить громко. Кто-то бы назвал этой красивым, кто-то бы еще раз, сказал, что она сумашедшая, только ей было наплевать и на тех, и на других, на любое мнение, кроме своего. Королева улыбалась, нет, она даже смеялась наблюдая за Робертом, который не знал, в какую сторону ему дернутся, что сказать, ведь каждое его слово, могло стоить ему жизни, а ей было смешно. Она, словно палач, в любой момент могла опустить топор и снести голову, и ему и всем, кто был здесь, она чувствовала каждого, кто был в этом здании, и сейчас она бросала всех. Роберта, который четыре часа, летел к ней, Странника, которого она взяла с собой, что бы провести переговоры, бросала к черту переговоры, из-за которых, теперь сходила с ума. Селена Галлио, еще не знала, что совсем близко, так близко, что даже страшно подумать, находится человек, который скоро станет Всадником, человек, который будет готов ее убить, лишь по первому зову хозяина, и если бы она знала, то убила бы это зло еще в зародке, но сейчас ей было тяжело думать о чем-то. В голове крутился только план, очередного побега, снова бежать, неизвестно куда, неизвестно зачем, Селена и не знала, что сама идет в руки врага, но даже если бы и знала, все равно, шла бы, потому, что хотела покончить с этим - раз и навсегда. - Как же все это смешно. - она смеялась, по ней было совершенно не видно, что на самом деле, ей жутко, что она сходит с ума, не вид все и как всегда, все тот же горящий взгляд, эти сумашедшии глаза, эти полные ненависти и силы глаза, эти глаза, которые пылали, глаза, которые, казалось бы, могли убить прямо на месте, сейчас эти глаза, смотрела на Роберта, сверхне, надменно и дико, - когда-то, в твоих глазах был огонь, а сейчас там пусто... - не сводя с него глаз, тихо сказала Селена и казалось бы, что совершенно успокоилась и готова уйти спокойно, без каких-то последствий, или еще чего-то, но она была зла, по многим причинам, и плевать ей было на Ксавье и компанию, злость протекала по ее венам, злость смешаная с силой, энергия, которая готова была вырватся на волю, какие-то мгновения, которые могли изменить все, он бы мог ее остановить, но глаза Селены Галлио пылали, ее уже нельзя было утихомирить, по рукам пробежала волна и через мгновение, ряд ламп, прямо по коридору... разлетелся, осолки оказались на полу, звон озарил всю школу, - передашь привет Ксавье, от меня. - холодный смех, свет казалось бы померк, последний раз, ее глаза блеснули, с неимоверной силой и на месте Черной Королева, осталась лишь пыль, и эхо, ее ледяного голоса. /Улицы Города/
Sunspot: Вены дорог, дороги вен Машинкой размажет по кирпичности стен. Обломки империй, элементы систем, И тот, кто был всем, тот станет никем. Дождь лил как из ведра, стоял плотной стеной. Струи серой холодной воды смыкались гораздо теснее, чем железные прутья решеток. Потоки безжалостно обрушивались на оконные стекла, ничуть не размывая обреченной серости небес. Вода размазывала грязь по длинным, путанным аллеям парка. Или… это было вчера? А сейчас кажется светит солнышко, а в прочем оно уже садится. Стоп, нет, за окном ведь пасмурно и утро еще не наступило.. Все вокруг было окутано дымкой, туманом, сигаретным дымом. Сознание было размыто, изображение, кажется, нуждалось в калибровке. Если бы сейчас кто-нибудь спросил его, что и зачем (действительно, зачем?) он делает, он оказался бы в полном замешательстве. Сил, что бы должным образом ответить невежде у Роберта вроде бы не было. А ответить… Ну что он мог ответить? Разумно ли присягать на верность Королеве, не желая встретить в ее огромном мире ничего, кроме смерти? Впрочем, он наверняка лишился разума. Или, по крайней мере, разума в традиционном его понимании. С первой секунды заточения, когда дышащие ледяным сквозняком безнадежные каменные своды сомкнулись за ним, отрезав от взора живой мир, где светит солнце и людская радость возносится к ясному небу, Санспот понял – живым ему не выбраться. Есть люди, которых Селене сломать не под силу (а есть ли?), но он не из их числа. Он думал, что умрет в первую, самую страшную ночь, когда он впервые за свою жизнь вел себя искренне – кричал, умолял о пощаде, бился в истерике, судорожно метался по камере, клетке, комнате, натыкаясь на безжалостный камень всюду, словно пойманный зверь. Его рыдания, не облегчавшие мучений, только отнимавшие силы, выплескивавшие неисчерпаемую чашу отчаяния, разносились по равнодушным сумрачным коридорам крепости, поглощаемые жадным серым камнем. Но он выжил. Если это, конечно, можно назвать «выжил». Эта боль, этот страх, это унижение – слишком сильно, слишком остро, невыносимо; невозможно думать, дышать, жить; и только в совершенстве воскрешаемый безумным, воспаленным воображением образ – темноволосая девушка с блестящими карими глазами – не давал забыться, потерять себя, утонуть в этом нечеловеческом страдании. ДаКосте хотелось навсегда закрыть глаза, перестать бороться, подчиниться, проиграть, исчезнуть, чтобы все закончилось, но он не позволял, не отпускал… Роберто пронес его сквозь боль и унижение, сквозь зверский холод и горькие слезы, он маяком светил ему в пугающе темных тоннелях, где веками обитал невообразимый ужас, среди вязкой и черной мертвой воды, в ледяной гуще беззвездных ночей. Он ненавидел его, отрицал, отказывался признавать, но избавиться не мог. Просто не мог. Он ждал и надеялся. Ведь Королева обещала ему. Она.. была ли она связана этим обещанием, исполняла ли она их вообще? Или он тешил себя бессмысленными грезами все это время. Да, пожалуй, так и было. И это его пугало. Он знал, такого не должно, элементарно не может быть. В согласии с канонами физики, метафизики, парапсихологии, теории психологии, … его собственным пониманием жизни. Неоспоримым. Абсолютным. Единственно возможным верным. Но общество Селены Галлио – идеальное место для проявления человеческих страхов. Когда он только присоединился к ней, к КАПу, разум пьянило ощущение собственного могущества, возможность не нести ответственности за свои поступки. Мог ли он позволить себе этого у Чарльза? Убивать не задумываясь, да и вообще, не_думать. Стремительно, пронзительно, неотвратимо. Он восхищался собой, тем, как его сила прогрессировала. То, какие термо лучи он уже смог использовать через месяц ненавязчивых советов Королевы. Стрела, шипение, свист. Как порыв ветра. Свобода, независимость, псево_независимость, ложная_свобода. Он стал рабом. Какой-то непонятный туман обволакивал сознание Роберто. Ему вдруг стали мерещиться события прошлого – совсем давнего, чуть ли не детства, и не очень, буквально вчерашняя ночь – которые в дымке мелькали перед его глазами. Когда перед внутренним взором коротавшего сырое утро на полу коридора особняка Санспота пронеслись за несколько секунд все эти картины, мутанту стало страшно. Поистине, меньше знаешь – крепче спишь. Беспричинных поступков не бывает, просто причин нам спокойнее не осознавать. А он вдруг случайно осознал. Все понял необычайно ясно, как по озарению. Призраки в изорванных в лохмотья черных балахонах, отделяясь от вязкой фиолетовой тьмы, кружили смертоносным вихрем, сужая кольцо, придвигаясь вплотную. Леденящий душу безумный хохот. Холодный, как лед, взгляд, невидимый, но ощущаемый каждой клеточкой. Ядовито-холодная вспышка среди пустоты. Боль. Со скрипом закрывающие небо стены. - … там сейчас пусто. Передашь от меня привет Ксавье. – глухо раздались ее слова в голове у Роберта. А..? Что? он не понимал что происходит вокруг, он не понимал что происходит с ним. Он свободен, да? Он может найти ее, свою Джулианну, она обещала, она обязана! Но… - ты свободен. И днем и ночью, я вижу это в твоих глазах, черт побери, вижу. Едва только она исчезла, Роберто ДаКоста рухнул, опустился, осел на пол и обессилено уронил голову на колени. Просто ноги подкосились. Он не мог пошевелиться, не мог думать, не мог дышать. Не сумел бы заставить себя вымолвить хоть слово, даже если бы рушился мир. Впрочем, мертвый не боится смерти. Бледный до полупрозрачности, как лунный свет, Санспот неподвижно сидел в мрачном коридоре, равнодушно слушая холодный свист падающих капель. …Или все же светило солнце? Он устал бороться с неиссякаемой ложью, но он вообще-то давно перестал верить во все эти дурацкие сказки. И последнее, что он все-таки хотел сделать перед смертью - убедиться, что… Ну… Что, он всегда был прав. Конечно, это очевидно, но все же… Почему так паршиво становится на душе, когда он об этом думает? Ну вот, опять, «на душе»! Он – никто. Иногда это даже забавно – быть никем. Эгоистичным, хладнокровным, расчетливым. Крайне амбициозным и неразборчивым в средствах. Унижение других людей доставляет ему удовольствие. Он обладает отвратительным характером и по-настоящему жесток. Разумеется, чрезвычайно обольстителен. Но – никто. Действительно - никто. Но наверное, если Селена будет со ним, если она будешь принадлежать Роберту, если они вместе... сейчас...он стану кем-то? Мутант ведь не будет одинок, у него ведь будешь ты, он будет нужным, да, да, да? Твое «да» могло мне послышаться, это мог быть просто вздох, но я понимаю это по своему и начинаю расстегивать на тебе блузку. В голове бешено стучит кровь, она же пульсирует в венах, мне кажется, что я никогда не расстегну ее до конца. Ты уже проснулась, но у меня нет сил остановиться, да и не хочется, я уже почти задыхаюсь, когда понимаю, что ты вступаешь в мою игру. Я заставлю тебя играть по моим правилам или ты делаешь вид что поддаешься? Кажется, я даже сказал это вслух, перед самым концом. Финал наступил, я судорожно комкаю простыни и пытаюсь сдержать стон, и попутно слышу, как ты произносишь его имя. И вот все вокруг замедляется, перед глазами уже поплыли фиолетовые круги, и я бы точно потерял сознание, если бы не отрезвившая меня вспышка ярости. Она опять меня использовала, только теперь я выступал в качестве манекена, с которым, закрыв глаза и представляя, что это кто-то другой, провела несколько приятных минут Королева, чье имя значится в каждом учебнике «мутантской» истории. Можно сказать, она подарила мне эти драгоценные минуты. А теперь он свободен, теперь он один. Но он привык, он не может уже быть без нее. Она наркотик, она его адреналин. И она потеряла для него его Джулианну. Она убила ее, впитала в себя. Она стала ей для него, она стала для него всем. А теперь он один наедине со своими страхами и желаниями в коридорах этого ненавистного здания. И у него ведь есть поручение, он должен закончить ее переговоры, а ведь Чарльза даже нет в школе. Что ж… ждать, ждать, ждать. Вся наша жизнь – ожидание. Нет, я уже не хочу умереть. Этот файл ты не в силах стереть. Одним легким движением вспороть Я не дам свою душу — лишь плоть! Фотографии выстриги в кровь Этими ножницами — пальцами рук. Я пытаюсь замкнуть этот круг, Чтоб срослись твое лю и мой бовь…
Professor X: /откуда - Парадный вход/ Это так сложно контролировать себя только ради других. Взвешивать каждый свой шаг, каждое свое слово, только потому что на тебя постоянно смотрят другие. И потому что ты дорог этим зрителям. Осознавать, что ты дал им надежду, что буквально приказал бороться за лучшую жизнь, и теперь просто обязан заботиться о последствиях. Видеть все эти глаза, ощущать их мысли, читать их отношение к тебе, в котором зачастую скрывается много чего, но всегда есть место благодарности. И эта благодарность сковывает тебя по рукам и ногам. Это такое тяжкое слово - "ответственность". Чарльз принял эту ношу. Теперь он ответственен перед всеми своими студентами, перед всеми своими иксменами. Более того, он также ответственен за всех мутантов перед правительством и общественным мнением, только потому, что его имя навсегда связано этой ниточкой. И каждая его ошибка отдастся резонансом. Но это не самое худшее. Самое худшее, что он перелагает эту ответственность и на других. На своих иксменов. Кого-то в большей степени, кого-то в меньшей. Кто-то поддается его влиянию, кто-то решает за себя. Но его вины это все равно не умоляет. Шторм, Россомаха, немедленно соберите всех активных иксменов и направляйтесь в кабинет. Мойра, здравствуй. Я очень рад тебе, но жаль, что наша встреча опять при таких обстоятельствах. Мы ждем тебя в кабинете, когда ты закончишь. Джин, я жду тебя, мне нужны детали с последнего столкновения с Магнето. А последние новости я узнаю из первых рук... Как много в нашей жизни, значат стены и другие преграды. Один поворот и планы могут измениться в корне. Не его, планы Санспота. - Здравствуй, Роберто. Ты не против, если мы немного отложим разговор? Буквально на полчаса, а то и того меньше. Жаль, что я не застал тебя саму, Селена. Хотя, возможно, оно и к лучшему. Надеюсь, факт твоего пребывания, поможет мне наладить старые связи... На какое-то мгновенье, длительностью в несколько секунд Ксавье замер. Если с Церебро его концентрация должна была быть на уровне, то без него, одно только налаживание телепатической связи требовало затраты массы усилий. Особенно, когда не знаешь где искать. Тесса… -Прошу тебя, следуй за мной. /далее - Кабинет профессора Ксавье/
Sunspot: ммм.. не вижу смысла писать полноценный пост, так что просто "переход для Роберта в кабинет Ксавье". А там отпишусь после Джин и кто там еще должен прибыть..
Kitty Pryde: ужасный пост, вдохновения нету... /Ресторан "Золотой Дракон"/ Денек выдался на удивление жутким. Китти увидев, что Николь увезла Теха, сама поймала такси и затащила Серпента в машину. А уже через некоторое время она зашла в школу и направилась в комнату Рене. Уложив его на постель девушка вышла из комнаты и направилась бродить по коридорам. В последнее время такая позитивная Китти стала немного другой. Она ловила себя на мысли, что ей многое осточертело. Ей надоело, что люди иногда ведут себя глупо и даже надоела эта вражда между мутантами и людьми. Перед глазами почему-то всё поплыло и девушка ухватилась за чем-то вроде лампы, чтоб не упасть. Несколько секунд голова кружилась, может от того, что ей пришлось несколько раз перейти в форму фазирования, а может от того что она слишком устала за последнее время. В коридорах было пусто и Китти несколько минут смотрела в никуда, потому что мысли путались и главное ей просто хотелось встретить хоть кого-то из друзей. Прайд не узнавала себя и эти изменения ей не нравились. Ведь она была всегда лучиком света в школе Ксавье, пытаясь всех привести в настроение, развеселить всякого, а теперь на неё наехала меланхолия, а главное причины для этого не было. Но что-то холодное появилось в сердце девушки, что-то болело и она не понимала что это могло означать. Китти посмотрела по сторонам и не заметив никого продолжила путь. /Переход кабинет профессора/
Shellist: переход ->->-> Комната Киры Паттерсон Забывая о сне, Изнемогая усталость, Я шла по шершавой тропе. От меня ничего не осталось. Только ты помни, что было тогда, Когда были мы рядом. Что солнце завершило свой круг за года, Что, насладившись ядом, Мы уснули с тобой навсегда. И теперь пустые и строгие Рифмы побитых стихов. Смотрят на нас пустоногие Мысли отбитых часов. Мне страшно, я боюсь. Но мне никто уже не поможет. Я обессилено бьюсь… И слышу промозглый скрежет… (с) Среди радостного гвалта детей и извечного утверждения жизни шла девушка, которая вот это самая жизнь надоела до чёртиков. Она шла, повинуясь какому-то неведомому зову, промелькнувшему в её спутанном сознании. Может, это она услышала его голос среди тёплого утра и как завороженный огнём мотылёк летит в объятья смерти? Ей же всё манило пойти, двинуться куда-то забыть и не помнить, или хотя бы не вспоминать. Она не могла молиться, ведь невзначай произнесет его имя, а оно как ножом по сердцу, вырежет всё самое дорогое и сокровенное. Ей было больно, больно от своей слабости и невозможности изменить о, что свершилось. Фатальность была убийственно и поврежденной, от неё не некуда скрыть или хотя бы спрятаться. Ей бы остаться в своё непогрешимом мирке. Не столкнуть с реальностью, не разбиться от скалку и щепкой бушующей в океане провалиться в неизвестность. Но время было к ней неумолимо, оно гнало вперёд, заставляло дышать, думать, жить. А ведь не хотелось всего этого. Опустошённая, злая в первую очередь на себя она шла, уповая что сверху упадёт кирпич, что будет к чему-то стремиться, ведь смысл жизни промелькнувший на секунду провалился вниз, за той щепкой, в ту неизвестность. Гулкие шаги резали лезвием по сознанию, спутывая его до ещё большей несообразности. А вокруг царило спокойное веселье, ребята бегали туда сюда, радуясь возможно спокойному дню, никто не предполагал, все только надеялись, а она вот разучилась. Она не умела. Просто оттого, что не хотела, ведь не было ради кого мечтать, надеяться. Это тоска граничащая с отчаянием вгрызлась внутрь, не оставляя даже шанса на спасение. Отступить невозможно, невообразимо сложно. У неё нет сил, и тем более нет желания, она просто шла. Ведомая неким сигналом извне, позванная своей нечувствительностью она уловила вибрацию, вибрацию в силе, естественному источнику к которому подключена заранее, кем-то свыше. Именно это высокое понимание дало возможность ей встать и больше не рыдать, не жалеть себя. Она не первая за сегодняшний день поняла, что жалость самое ужасное, что можешь ты позволить по отношению к себе. Где-то там далеко платиновая с медным отливом блондинка рассуждает о бытие, а саамы сильный в мире мутант сокрушается невозможностью самой жизни. Она была так далека о всего этого, что сама не осознавала происходящее. Она всего-то маленькая песчинка в бесконечной пустыне, капелька глубоко, но чарующего прекрасного океана. Она дна и она во множестве. Она едина. Она… Она… ещё раз она. Такое безликой и стопроцентно точное местоимение для определения её, девушки бесцельно живущей и бесцельно тратящий драгоценный и безмерно дорогой воздух. Таких много, таких нельзя сосчитать. Она девушка, которая хотела счастья, которая верит и продолжает это делать не смотря ни на что. Ей чужд прагматизм, она всего-то хочет любить и быть любимый, а ведь именно он, её любимый, заметил в своих мыслях, как всё-таки мало надо, чтобы сделать её счастливой. Она не требует, она молчит. Она помогает и ей не нужна благодарность. Простая и одновременно чересчур сложная. Да, такая она… или по крайней мере. Такой вот стала. Все мы взрослеем, все мы меняемся. Мир не стоит на месте. Оборот. Поворот. Движенье жизнь – а жизнь движенье, где даже отступая мы идём вперёд, то бешено бегут, то тянутся недели, проходит чередой за годом год. (с) неизвестный автор. И она бежала, иногда оглядываясь назад на нагроможденье на нажитый хлам и памятные дни отрад, силясь понять не пропустила ли она что-то важное. Может, мимо прошла её судьба? И сейчас понуро смотря себе под ноги, понимаешь, всё-таки судьба пришла и оставила её одним напоминанием… Блуждая по светлым и не очень коридорам, девушка не задумывалась куда идёт. Всего-то сутки назад было желание жить здесь, узнать весь этот странный мир изнутри, проникнуться идей и встать в строй, возводя новое будущее. Идейная наша Кира, она всего-то лишь хотела ощутить себя нужной. Но этого у неё никак не получалось. И вот она в действительности кому-то нужна, а эта птица счастья упорхнула так же внезапно, как появилась в её жизни. И вот теперь она вынуждена. Бродить, искать того, чего сама не ведала… Кира неожиданно остановилась и огляделась по сторонам. Она забрела в коридор, где уже не слышала детский гам гвалт. Он был темным, немного мрачноватым и пропитанной энергией. Девушка умела чувствовать такие вещи шестым чувством, интуицией, которой обычно не доверяла. Но здесь она оказалась не одна, впереди маячила фигура девушки. Кира не отличалась особой дружелюбностью, но решила на этот раз спросить, где же она казалась… – Извините, вы здесь учитесь? Не могли бы вы помочь? Я не никак не могу найти выход отсюда… ,- голо звучал безжизненно и устало. Словно это всё… нет смсыла, нет ничего.
X-Man: /Комната Нейта Грея/ "Итак, пожалуй, надо бы кого-нибудь найти... Может пойти к профессору? Хотя, он вполне может мне ничего и не рассказать... Но попытаться можно," - за размышлениями Нейт не терял зря времени и не стоял на месте, он шел по коридорам, почему-то на удивление пустым. - И где это интересно все? - сам того не заметив, спросил он вслух, но ответа естественно не дождался. Оставшись без ответа, парень решил-таки найти профессора, а потому отправился в кабинет Ксавье. /Кабинет профессора Ксавье/
Phoenix: Дождю подставляю Лицо и ладони. Я будто бы в коме, И я совершенно не помню, Зачем я здесь. Джин совершенно не понимала, что происходит вокруг, слишком много событий, слишком много слов, слишком мощная сила, живет внутри нее, каждый миг рвется на поверхность, каждую новую секунду, заставляя бороться, заставляя думать о том, что в этой жизни не все так просто, что эта жизнь довольно сложная, и всегда играет против нас. События минувших суток, они странные, по-своему важные, в какой-то степени глупые и наивные, для кого-то фатальные. Каждую секунду, в этом сером мире, происходят какие-то вещи, которые совершенно не вяжутся с нашим сознанием, они нам не подвластны, мы их не понимаем, мы такие наивные, все, до последнего. Мы можем строить из себя злых и жестоких людей, можем показывать людям, какими циничными можем быть, большинство попало в школу Чарльза Ксавье, потому, что боялись потеряться в этом мире, потому, что там, за периметром этого здания, жить гораздо сложнее, там выжить тяжело, а тут каждому готовы помочь. Джин достаточно давно, находилась в школе Ксавье, была любимой ученицей директора, после Скотта, была правильной, и уже давно не боялась жизни, каждый новый день, объявляла войну, своему второму «я», всегда боролась с несправедливостью, редко рисковала. Больше всех рискует тот, кто никогда не рискует. Для людей, Джин Грей, всегда будет хорошим и замечательным человеком, без каких-то пороков, ну, если не брать в расчет того, что внутри нее, живет космическая сила, которая может уничтожить Землю за несколько секунд, а так ничего, это нормально. Почему-то, таким людям, тяжелее всех живется в этом мире, каждый день, они находят себе новых врагов, или эти враги их ищут сами, их предают. Хорошими быть сложнее, чем злыми, плохой человек просто одевают маску от внешнего мира, и за толстым слоем цинизма, злости, ярости, ненависти, тяжело разглядеть какие-то человеческие черты, такие люди чаще всего, не подвержены внешним факторам, до них практически невозможно достучатся, кажется, что у них нет сердца, есть только расчетливый разум, сплошные стратегии и больше ничего, на фоне людей, с открытой душой, они похожи на ледяные статуи, которые затерялись в этом мире, и не могут найти покоя. Тяжела была встреча, с Роберто, даже слишком тяжела. За всей своей позитивностью, Джина очень предвзято относилась к предателям, тем, кто не может найти своего места, и постоянно метается, в поисках лучшей жизни. Они бросают тех, кто их любит, уважает, и ценят, и почему-то им кажется, что покой они, могут найти, среди жестокости. ДаКоста выбрал Клуб Адского Пламени, Джон выбрал Магнето, а теперь и Апокалипсиса, неужели они думают, что могут найти реальную жизнь среди сплошной злости и жестокости? Постоянно делают одну и ту же ошибку, все, кто начинает метаться, вот почему Грей, не доверяла Эмме. Как можно доверять человеку, который из Клуба Адского Пламени, вдруг бежит к Ксавье? Правильно – никак нельзя, и снова никто не послушал Джин, а когда выяснится, что Эмма вот так просто ушла к Апокалипсису, просто так, от нечего делать, будут плакать горькими слезами, и как всегда осознавать собственные ошибки, только прошлого не вернешь, и времени прожитого зря тоже. Даже убийцы, испытывают чувства, что же о предателях – на этом месте пусто…И действительно не важно, зачем они это делают – за идею или за деньги, факт остается фактом. Давили на голову, подобные мысли, слишком тяжело, Джина и сама понимала, что сил у нее осталось слишком мало, что еще немного, и она реально упадет без сил, без чувств, или случится, что-то еще более ужасное, об этом даже думать не хотелось. После того, как она покинула кабинет Ксавье, действительно не знала куда идти, что делать. На Мьюр, где может понадобиться помощь, ее не пустили, а ведь уже один раз подобную ошибку сделали, когда отправлялись к Магнето, взяли совсем мало людей, и пострадали все кто поехал, второй раз подобного допускать не хотелось, но слово Ксавье закон, и если будет нужна помощь, то Ороро или Логан обязательно сообщат. Мысли Джины, чем только не были забиты, начиная от всех пострадавших, и заканчивая последним разговоров с Роберто. Как-то вспомнился Гамбит, за которого в данный момент, Грей переживала больше всего, ибо досталось ему достаточно сильно, и стоило лишь попытаться найти Реми, как Джина поняла, что в школе его нет, что было достаточно странно, ведь совсем недавно он был в коме. Сознание месье Ле Бо, практически всегда было открыто, для Джин, чего нельзя было сказать о других телепат. Где же ты Гамбит…куда ты, снова ввязался, не можешь, сидеть на месте…пронеслось у нее в голове, и действительно нужно было его найти. Реми…словно попытка найти его, проверить до сих пор ли, он пускает ее в свое сознание или нет, оставалось лишь ждать, другого выхода не было. Из ее мыслей, вывело то, что Джин заметила Киру, которая выглядела ужасно, если не сказать, что выглядела она хуже смерти. - Кира?... – тихо произнесла мисс Грей, - Кира, что случилось? Где…где Джон, Кира? – вот уже как будто знала, что, что-то произошло, и произошло, что-то нехорошее, если не сказать ужасное. Так и стояла, и смотрела на девушку, и становилось страшно, более чем страшно, пока не появился Нейт, с вопросами, она понимала, что профессору сейчас некогда отвечать на все, и решила, что лучше объяснит она. - Нейт…не думаю, что сейчас лучшее время, идти к профессору, он очень занят, что касается всех, то думаю, что я тебе не отвечу на вопрос, каждым занят своими делами, кто конкретно, тебя интересует? – на лице, уставшей, девушки появилась легкая улыбка, ну вот так, марку доброжелательности нужно поддерживать всегда, иначе нельзя. оос - меня продолжает глючить, пишу с расчетом, что Шелл и Нейт еще тут =/
Wind Dancer: Софи медленно брела по коридору. Так одиноко в школе ей еще не было. Для нее вообще несвойственно чувство одиночества, по жизни она оптимист. Все куда-то ушли. Вокруг неразбериха, новая война. Что они пытаются доказать друг другу? Почему нельзя оставить этот мир и людей в покое? Почему люди не могут оставить в покое нас? Вся эта неразбериха ужасно ее раздражала. Она привыкла к порядку. Так уж ее научили. Софи приостановилась у ближайшего угла, за которым слышались знакомые голоса. "Кажется это Джина и Нейт," - прислушавшись, сообразила девушка. А каково сейчас Джине? Не думаю, что это приятно знать, что внутри тебя сидит бесконечное зло, которое только и ждет момента, чтобы вырваться. Борьба вокруг, борьба внутри. От этого на душе еще печальней. София выходит из-за угла, озорно улыбаясь Нейту и Джине. Хоть кто-то должен разрядить обстановку. - Всем привет! Вижу у вас сегодня такое же потрясающее настроение как и у Ороры во время ремонта,- весело пошутила Софи.
полная версия страницы