Форум » XMENGAME локационный » Комната Джин Грей [Женское крыло, этаж 3] » Ответить
Комната Джин Грей [Женское крыло, этаж 3]
Phoenix:
Ответов - 9
Phoenix: Минуты бежали с неймоверной скоростью, и время просто остановилось. Ничего не имело значения, когда мир меркнет под покровом боли, ты уже ничего не хочешь понимать или уже просто невозможно. Когда человек становится совершенно безконтролен и не_может совладать с собой, это самое страшное, когда жизнь вроде как уже не подвластна твоей воле и зависит от кого-то другого. Девушка с огромными сверхспособностями и неизвестным даже для нее потенциалом, сейчас напоминала скорее листок, который колышется на ветру, чем сильного мутанта. И все же способности Джин Грей имели свои осложнения, потому, что после столь сильного перенапряжения, она была похожа на выжатый лимон и ей нужно было достаточно много времени, что бы востановится. Сегодня, впервые за долгое время, она чуть снова не разрешила Фениксу покорить себя и вырватся на волю, просто страшно подумать, что могла натворить эта космическая сила, если и сама Джин Грей, натворила сегодня достаточно много бед, которые не покидали ее голову и словно слайд-шоу стояли перед глазами. Чувство того, что если закроешь сейчас глаза, то снова вспомнишь то, что хотелось бы раз и навсегда выкинуть из памяти. Хочется закрыть глаза и погрузится в сон, в глубокий сон, даже на какие-то мгновения, хотелось бы вовсе не просыпатся, но есть вещи которые не дают сомкнуть глаз, люди называют это - совестью. И даже теперь в полном безопасности, она не чувствывала себя спокойно, наверное лишь присутствие Скотта, еще как-то побуждало Джину к борьбе с собствеными страхами, которые пытались поработить ее и сделать ее окончательно подвластной им. Огромное растояние из ангара до третего этажа, оно было для нее длиною в вечность. Едва слышные шаги Циклопа, скрип ступенек далеко уже не нового особняка, который был школой Ксавье, его дыхание и больше ничего оне не слышала и не ощущала, потому, что на большее уже просто не было сил, а может и не было желания. Тут было тихи, тут было темно, каждый последующий скрип, наверное заставлял воздух содрогнуться, и сознание тоже. Когда до комнаты остались считаные секунды, ее сознание будето издала счелчек, а глаза сами по себе стали закрыватся, а Грей стала забывать о страхе закрыть глаза и увидить все то, что она сегодня натворила, не дай Бог, ей еще раз увидеть глаза людей, которым она за сегодня успела сделать больно. Боль невыносимая, растекалась по венам, и сердце сжали невидемые тиски, то что, так тяжело обьяснить, но так легко понять и ощущить на себе. Комната Джин Грей, сейчас была темная, не така как днем, а может это просто все померкло в ее глазах. Все как всегда - цветы и вода, он сгорел, а она осталась жива, нет все было не так. Сейчас, что-то сгорало в ней, внутри бушевало странное пламя, будто предупреждала о чем-то, что еще предстояло пережить и на душе было не спокойно. Скотт медленно положил девушку на кровить и включил настольную лампу, а сам сел на кровати рядом. Ее дыхание было едва ощутимое, с первого раза можно было и не понять, дышит ли она вообще. Джин посмотрела на Саммерса и постаралась улыбнуться. - Я сегодня столько натворила и наверное себе этого никогда не прощу, могла оборвать не одну жизнь... Скотт мне страшно, эта сила снова пытается пленить меня и я уже не в состоянии бороться с ней, сегодня мне удалось, но что может быть завтра, я не знаю... это ужастно... - голос Грей был тихий, в нем были слезы, а в след за "слезами голоса" по ее щеке потекла одинокая слеза, всего одна и этого было достаточно, но было так больно. Она действительно боялась, что больше не сможет совладать с Фениксом, что в один день, он просто вырвется наружу и уничтожит всех кого она любит и вообще все на своем пути и ей этого не хотелось, но самое страшное другое. Джина уже стала замечать, что она стала неразделима с этой космической силой, что в ее сознании стали появлятся повадки этого существа или сгустка энергии, и прежде всего, это была безкомпромистность и невыносимая жестокость. Да, может быть она и действывала по ситуации, но она никогда не поступала столь дерзко с людьми, как делала это сегодня и это не могло не пугать. Еще она знала, что единственный пока возможный способ уничтожить Феникса в ней, это уничтожить ее саму, просто слишком был велик риск, что стоит лишь Джине не совладать с собой и он вырветя на поверхность, поглощая во мрак планету и ее обитателей. Кто сказал, что раздвоение личности, это кратчайший путь к душевному равновесию, а? Может быть и так, но только не в этом случаи, в этом случаи, могло быть лишь взаимное уничтожение. Хотя нет. Феникс бы быстрее уничтожит Джин Грей как личность и завладел ей, оставляя лишь ее физическую оболочку... себе, что бы можно было где-то обитать. Даже сейчас, лежа на кровати в полной безопасности, и когда рядом был любимый, она понимала, что она не опасна, но это только пока, что будет завтра, не знал никто и она в том числе, наверное она меньше всех знала, о завтрешнем дне.
Cyclops: Он ступал аккуратно, как будто боялся разрушить приятную тишину широких коридоров. Как ни странно здесь было очень мало учеников, Циклоп заметил лишь двух-трех одиноко блуждающих мутантов, но не более того. Подобное было практически не свойственно школе Ксавье, даже в столь позднее время, потому что круглосуточная суета этих стен, стала чем-то неотъемлемым в жизни каждого постояльца, которого когда-то приняли здесь. Скотт уверенно нес ее на руках, невероятно нежно прижимая измученное тело к своей груди. Да, безусловно, сейчас, по сути, нечему было радоваться, не было причин для его еле заметной счастливой улыбки, не было причин для его излишне радужных эмоций, заметить которые не составляло особого труда. Скорее, вся окружающая обстановка и обстоятельства, склоняли к переживаниям, новым душевным терзаниям и бесконечным словам заботы. А вот Саммерса на все это не тянуло, хотя сие могло показаться весьма странным и аморальным. На твоих руках самый дорогой тебе человек, порядком измученный долгими боями, последние остатки сил которого хватает лишь на то, чтобы не заснуть, и казалось бы, а почему не терзания и не переживания в такой-то момент? Ан нет, он просто знал, что все будет прекрасно и Джин хватит максимум несколько дней, чтобы вновь беззаботно носиться из коридора в коридор, из кабинета в кабинет, вновь крутясь в бесконечной суете мелких и не очень проблем. Она была слишком сильной для банальных ушибов, чтобы так просто отказываться от надежд, да и просто от жизни в общем. Разлука, пусть и не столь долгая, но слишком опасная, способна менять людей за считанные секунды, а вот радость того, что ты слышишь стук любимого сердца, чувствуешь тихое теплое дыхание совсем близко с собой - способно даровать человеку тонкое чувство того, что надежды все же способны сбываться, а умиротворенность и свое скромное, маленькое счастье способно существовать где-то глубоко в подсознаниях людей. Последний скрип многострадальных ступенек мгновенно погас в спокойной тишине, Циклоп бережно опустил Феникс на долгожданную кровать и опустился рядом с ней, оставив тусклый свет освещать просторную комнату. Блики настольной лампы практически не падали на его лицо, зато прекрасно освещали ее прекрасные черты. Невольная новая улыбка коснулась уголка губ Саммерса, и он чуть склонился к лицу мисс Грей. -Hey, я тебя так просто не отдам.. Ты сильная, ты слишком сильная для Феникса, чтобы он так просто завладел тобой. - его голос звучал привычно спокойно, казалось, что один только тон мог вселять в окружающих чувство спокойствия, весомые граммы умиротворенности и столько же уверенности. Его горячая ладонь коснулась щеки Джин, и он закусил нижнюю губу, еле слышно спокойно вздохнув. - Завтра все будет отлично, обещаю. Мимолетные слабости имеют потрясающее свойство быть временными, так что не надо волноваться.. Каждый из нас, без исключений, делал что-то ужасное, но ведь это в прошлом, да? - и вновь его голос не дрогнул, тон ласкал слух, успокаивая. Скотт как никто понимал все ее страхи, ведь он плечо к плечу переживал это вместе с ней. Именно он пытался сделать ее сильной, пытался даровать ей уверенность в завтрашнем дне, хотя и прекрасно понимал, что одна ее слабость и весь мир у ног Феникса, сила которого, практически безгранична. Но Джин Грей была сильнее всего этого, она мужественно сдерживала порывы неописуемого гнева, когда разум просто заволакивало необузданное и сладко подкупное желание вершить свое безграничное правосудие. Все это он видел, все это он пережил вместе с ней. И сейчас, когда ей крайне сложно заснуть, но это столько же крайней необходимо - он понимал ее. Вот неужели после всего, что эта великая пара, похожая на героев какого-нибудь современного романа, смогла перенести, она так просто сдастся, а он лишь одобрительно кивнет, даже не поборовшись? Never. Будучи одним из самых первых учеников, именно на его тогда еще неопытные плечи легли все тяготы вершения судеб, причинения колоссального вреда всему окружающему и многие другие ужасные вещи. Но он научился оставлять все это за своей спиной, принимая сие за неизбежность ситуации, за нужные потери и разрушения, будто бы должное. Было ли это жестоко и бесчеловечно? Отчасти да, но разве мог бы он и дальше защищать смиренную кучку неблагодарного человечества, если бы мучался излишками прошлого? Конечно нет, и первая миссия для него давно стала бы последней, если бы Скотт до сих пор хранил в памяти избытки прошлых нужных маленьких потерь, во имя больших побед. Уметь забывать великое искусство, и оно дано каждому, без исключений. Всегда оставалось дело за малым – правильного его использовать. Циклоп медленно расставил руки по обе стороны от талии Феникс, ласково и совсем слегка приобняв ее, а потом почему-то как-то легкомысленно опустил голову на грудь Джин, шумно втянув в себя я воздух, будто бы его совсем не хватало. - Знаешь, а я бы не смог потерять тебя еще раз. - мимоходом, без какой-либо цели и по сути «между прочим» слетели с губ Саммерса эти слезливо милые слова. Как мысли вслух, но, черт возьми, в них было очень много истины, наверное, даже больше, чем в банальном «я тебе люблю» или что-то в этом роде. Вообще Скотт был не мастак красноречиво выражать свои чувства словами, но как ни странно, одного его взгляда всегда хватало Грей, чтобы быть точно уверенной в том, что он не охладел к ней. И вот именно это воистину можно было назвать высокими отношениями. Не всегда слова играли важную роль в жизни людей, иногда случалось, что простых жестов, порой улыбок и взглядов, хватало, чтобы узнать или сказать самое важное. И этим стоило дорожить и как никогда гордиться, ибо такое дано далеко не каждому смертному и не очень. оос: считайте, что моя фантазия подохла и я этого не писал
Phoenix: Жизнь... такая тонкая и неуловимая линия, она может оборваться в любой момент, сердце остановится, а тихого дыхания больше не будет... Потерять и удержать, гораздо легче, чем держать и обрести. Мы нарушаем тонкие грани сознания, мы сотрясаем воздух словами любви, мы не верим сами себе, мы обманываем самих себя, мы видим лишь ту правду, которую хотим верить, мы так часто теряем тех кого любим, так и не сказав заветных слов. Сколько людей, говорят слова "я тебя люблю", просто так, без каких-то чувств в сердце, обманут себя просто, обмануть кого-то рядом еще проще, но зачем это нужно?... Когда достачно просто дыхание, лишь одной иллюзии этой реальности, когда мир перестает существовать для тех, кто действительно влюблен, когда жизнь расчерченая на небесах, идет именно так, как нужно, когда каждое слово, остается где-то в глубине сердце, когда поет душа и чувства рвутся наружу, когда ты просто не можешь молчать, когда сказать это уже необходимость, когда тяжело боротся со своей любовю, когда молчание приносит боль больше, чем физическая боль, когда это настолько сильно, что человек уже перестает существовать сам по себе, есть только "мы", и нет "я", когда мир вертится для двоих, когда сердца бьются в унисон, когда "бабочки" в животе, когда не важно ничего, кроме этих чувств, когда не нужно не воды, ни пищи, ни земных благ, тогда это можно назвать достаточно громко - настоящая любовь. Нет ни боли, ни азарта, когда отношения уже переходят совсем в другую стадию, когда можно просто смотреть в глаза и понимать - это то, что я искала, когда слезы, бывают лишь слезами радости, когда можно улыбатся лишь при одном его появлении, и даже можно умиреть, потому, что ты точно знаешь, что все что было, то и есть настоящее, не иллюзорное и высокое, когда разум спит, когда сердце бьется как сумашедшее, когда в горле стоит столько слов, но их говорить не нужно, потому, что он может прочитать как книгу, это в твоих глазах. Ты смотришь ему в глаза и тонешь и надежды на спасение уже нет, потому, что лавина чувств и не_сказаных фраз, это все, что нужно им сейчас. Она знает, что может потерять все в один момент, черт возьми, а ведь сегодня она могла его потерять, так до конца и не обрев, но он любит ее и ей этого достаточно для жизни. Каждый новый день, приносит боль от того, как сильно она его любит, но эта боль слишком сладкая, а эти чувства слишком сильные. Они разьедают его изнутри, они уничтожают его, он не может спать холодными ночами без нее, и если ее рядом нет, он просыпается каждый час, а где-то она, так же не может спать. Они дишут в унисон, у них одинаковые понятия чести, любви и верности, даже на разных концах земли, они все равно принадлежат друг другу. И каждый новый день, прожитый без него, утрачивает для нее значение, каждый рассвет встреченый не с ним, становится тьмой, каждый новый дождь, для кого-то просто грязная лужа, а для нее литры неисплаканых слез. Каждый ветер, режет глаза, и выступают соленые капли, для кого-то это лишь холодный ветер, а для нее это его тихий зов в ночи, кричи или не кричи, а никто кроме нее его не услышет. На разных концах земли, они все равно друг друга слышат, где бы они не были и что бы не делали, их сердца уже слишком давно сплелись воедино и поют одну сладкую мелодию любви. Каждая ее мысль, обязательно посвящена ему, каждое ее тихое слово, сказаное в пустоту, адресовано лишь ему одному. Ночами им снятся одинаковые сны, они заканчивают за друг другом фразы, они пленики собственой любви, но они никогда не покинут эту "тюрьму". Если любовные истории пишутся на небесах, эту историю Бог прописал миллионы раз, на разных языках, на голубых небесах, под лучами весеннего солнца, когда играют капели и птицы возвращаются на родину, когда земля покрывается зеленой травой, а деревья дают первый цвет. Застели мою постель белыми простынями, положи меня бережно на них, спой мне песню туманного сна, убаюкай меня, заплети в мои волосы, красные розы и просто будь со мною рядом. Он никогда не уйдет, а она никогда не разлюбит. Он не подарит себя кому-то еще, а она не сможет больше любить... никогда кроме него одного. Если она уйдет, он уйдет с ней, если он умрет, то она умрет вместе с ним, ее сердце разорвется на сотни кусочков, окропив простыни алой и горячей кровью, ведь жить без него она не сможет. Она никогда не подвергнет его риску, а если так случится, то она скорее убьет себя, чем приченит вред ему. Он ее сердце, ее душа и ее будущее. С ним связано ее прошлое, и он всегда ее настоящее, и быть им вместе, пока смерть не избавит их от друг друга. Она его надежда, а он ее мечта, она его самый сладкий сон, а он ее самый пьянящий аромат. Он ее дыхание, а она его жизнь. Одна жизнь на двоих, одна судьба и только два сердца. Он не держит ее, но никогда не отпустит ее, он дарит ей всю нежность, а она будет с ним, навсегда, потому, что так нужно. Скотт сидел перед ней, в его глазах была тревога, а ей было уже гораздо лучше, кто бы мог подумать, что лишь одно его присутствие может такое с ней сотворить, никто бы не мог подумать, кроме нее. Потому, что она знала и всегда ему верила и будет верить до последнего вздоха. - Спасибо тебе за то, что ты со мной, я не представляю, что бы было, если бы тебя не было рядом... - Джин улыбнулась и посмотрела на Циклопа, в ее зеленых глазах можно было прочесть всю любовь и нежность, на которую она была способна, - ты не понимаешь... ты же и сам видел, что творит эта сила, она может уничтожить кого угодно, я так боюсь причинить кому-то вред, в один момент это можешь быть ты... а я не смогу без тебя жить... - очень тихо и едва слышно произнесла Грей закрывая глаза, потому, что такие мысли были слишком невыносимые, а боль слишком явная, но все это была правда, такая горькая, без грама сладкого, лишь тупая горечь от того, что если Феникс вырвется на волю, никто и ничего не сможет сделать, она уничтожит все, начинаю от мира и заканчиваю этим неубиваемым чувством, которое называют любовь, любовь бывает стынет, любви свойственно умирать, но не по своей воле, лишь что-то свыше, лишь всепоглощающая сила, и Феникс был способен на это и Джин Грей не дала бы ему управы, в этот раз она бы врядли справилась, но и молчать было нельзя, по ее щекам все еще катились слезы, они были едва заметны, но это были слезы и было больно, больно от того, что она порой ничего не может сделать, смотреть на Скотта и понимать, что если с ним, что-то случится, то она умрет от горя было невыносимо, - я люблю тебя, больше своей жизни люблю, ты все, что еще имеет смысл в моей жизни. - сил уже почти не было, но слова прозвучали так, словно другие силы ей повелевали, силы из неоткуда, просто для того, что бы сказать это ему.
Cyclops: «Amour, Amour.. Alle wollen nur dich zaehmen»* Ценить каждый взгляд, словно первый. Ценить каждый вздох, словно последний. Помнить каждый поцелуй, словно нет ничего важнее этого. Именно это достойно назваться любовью, именно это способно заставить человека поверить в невозможное, попасть в настоящую сказку, о которой так давно, совсем еще детьми, читали все в бесконечных книгах и романах о настоящей любви. Там, в созданном чьей-то красочной фантазией мире, рассказывалось о бесстрашных принцах, которые совершали вековые подвиги лишь с одной призрачной целью - быть любимым. Но даже красивая сказка, по сути чья-то несбывшееся мечта, написанная самыми красивыми словами не передаст того, что способен почувствовать каждый, кто когда-то любил и был любим. Сравнительно недавно и на Саммерса пала неизбежная участь приятных страданий, томной боли и невероятной решимости, когда ты понимаешь, что это уже надолго и даже с большими претензиями на вечность. Понимать, что лишь только смерть способна разлучить два сердца бьющихся исключительно в унисон, судьбы которых прописаны где-то далеко на небесах исключительно вместе. С малых лет вчитываясь в каждое слово любовного романа, малыш невольно проникается столь заманчивой идеей того, что клочь к счастью уже давно был найден и это есть любовь. Юный ум тянется все к большей информации о столь красивом и невероятном, временами не логичным и слишком уж сказочным чувством наивысшего блаженства, плавно переходя к практике. Во многих случаях первые шаги в реальной жизни, в которой нет ни замков, да и принцев можно считать по пальцам, засевшая в юные умы идея не исчезает бесследно еще очень долгое время. И каждая новая ошибка не дает повод сдаваться, а дарит лишний повод улыбнуться, ведь ты приближаешься к своей заветной цели все ближе и ближе, делая очередной шаг вперед. И так практически всю жизнь до тех пор, пока один из двух вариантов по равноправной теории вероятности не выпадет человеку. И Скотту ведь выпало, повезло. Пусть и столь неожиданно, пусть ему было трудно признаться в первую очередь самому себе, что и ему в коем-то веке повезло, пусть ему пришлось пережить череду потрясений, но овчинка стоила выделки, потому что взамен он получал то самое неповторимое чувство, которое было не подвластно времени и не умирало с каждой секундой, а наоборот крепло и становилось все сильнее с каждым новым днем. Всему этому способствовали обстоятельства, временами трагичные и невыносимые, однако со своими плюсами на которых и держится это чувство. Скорее всего дело даже не в самом красивом и звучном слове, которое временами легко, времени слишком трудно может слететь с уст каждого. Для кого-то это станет смыслом жизни тем, ради чего стоит возвращаться домой, губить себя на работе и многие другие по сути мелочные жертвы, а для кого-то это будет лишним поводом для насмешек или же наоборот, скованности и глупого стеснения. Вариантов много, но суть настоящего, не поддельного и не выдуманного чувства не в красивом названии. Дело в том, что ты готов сделать ради любви, какие жертвы готов принести и на что готов пойти ради того, чтобы просто смотреть в любимые глаза и мысленно тонуть в них, будто в бездонном океане. И только когда ответом будет твердое «все», а после этого ты готов пойти и продать свою душу за 1$ и 26 центов, можно смело покончить с бесконечными «шагами вперед» к недавно призрачной цели и просто насладиться тонким вкусом дурманящего разум слова «любовь» в полном, совсем не сказочном варианте. И вот именно ради этого стоит жить, рисковать всем, что имеешь и считать секунды до каждой новой встречи. Однако если даже это неспособно вдохновить к жизни, то вот подобные слова, которые сейчас казались нереальной симфонией, даже ни смотря на то, что были произнесены тихо, обязательно заставят просто жить, хотя бы ради того, чтобы услышать это вновь. Саммерс как-то заворожено поднял глаза на Феникс, чуть отпрянув от ее груди. Будучи потенциальным претендентом на звание «самого счастливого» он не впервые слышит теплые признания в любви от нее, но каждый раз подобное заставляет его замирать, прислушиваясь как стук его сердца в мгновения набирает обороты. Невозможность описать подобную слабость Циклопа заключается только лишь в нехватки нужных слов, но разве и так не видно, что простое «я тебя люблю» сказанное ею приобретает тот сказочный смысл, о котором так давно в неограниченных количествах читалось в книгах? - Ты можешь все, а я никогда не оставлю тебя. – его голос звучал чуть приглушенно и привычно спокойно, хотя глубоко внутри бушевали невероятные страсти, пробуждая в нем необычайное чувство ответственности, не много нежности и не сгораемого желания. Потянувшись к лицу Джин, Саммерс заботливо коснулся рукой сначала одной, а потом и другой щеки Грей, ласково смахивая ее слезы. Ему почему-то всегда казалось, что пока он рядом, она не должна плакать, разве что от счастья, но не более того. Слезы – боль, и этого он просто не мог допустить, чувствуя искреннюю ответственность за жизнь самого дорого человека в мире. Лишь спустя несколько мгновений он опустил свою горячую ладонь вниз, уперев ее в кровать. Добродушная и широкая улыбка от чего-то засияла на губах Скотта и он, не зная другого способа благодарности в ответ на слова, ради которых он готов пройти любые муки, совсем слегка коснулся любимых губ, вновь мимолетно улыбнувшись. - Знаю, что глупо и случай не тот, но. – долгожданному поцелую было суждено свершиться, и Циклоп сильнее подался вперед, необычайно аккуратно и незабываемо нежно накрывая губы Джин своими, но при этом не нарушая границы по детски легкого поцелуя, как когда-то в первый раз целуя девушку. Тихое томное блаженство от долгожданного поцелуя, ее мягкие губы и время останавливается только для них двоих, чтобы им надолго запомнилось ощущение не земного счастья с бонусом в качестве тонкого наслаждения, когда ничто вокруг не способно разрушить их «сказку». *Любовь, любовь.. Все хотят только тебя приручить. оос: да – тормоз, да – дураг. Прости.
Phoenix: Сладкая дремка от тепла, которое расходилось по телу, словно медленный яд по теплой крови. Просто ощущение того, что все будет хорошо, что все не может быть иначе, что все правильно, лишь потому, что у них всегда и все правильно и хорошо. Скотт Саммерс и Джин Грей, познакомились как раз тогда, когда Джин только попала в команду и разрывалась между учебой в университете и школой для одаренных детей Чарльза Ксавье. Они были первыми учениками Ксавье, он уже был капитаном команды, а она только пришла. Их отношения развивались столь стремительно, что даже тяжело себе представить, что все могло бы быть иначе, что они бы не познакомились и между ними, не было бы этого сладкого и настоящего слова "любовь", которая заставляет каждый день просыпатся с мыслью о том, что каждый новый день можно и нужно жить ради кого-то, а не для себя. Наши порывы столь ничтожны, но когда рядом есть тот, из-за которого сердце каждый день рвется по-новому, глаза блестят как в первый раз, и достаточно слышать голос, что бы понимать - я нашла все, что искала. Не важно, сколько разных неприятностей возникало на их пути, сколько преград, не нужно уже даже говорить, о том, сколько раз, за все это время, они могли друг друга потерять, навсегда. Может быть, наша жизнь - игра без правил, но когда ты один по жизни, тогда можно так воспринимать жизнь, но когда вас двое, когда вы уже словно одна нить одной паутины, когда ваши сердца переплетены золотой струной, когда без друг друга вы точно умрете, вот именно тогда, уже перестаешь воспринимать эту жизнь, как, что-то простое и совершенно бессмысленное, потому, что рядом всегда есть тот, за которого нужно переживать, если потеряешь не простишь, не переживешь... Любовь - она призрачна, она не может принадлежить вам полностью, ее так легко можно упустить, так легко потерять и не вернешь назад. Люди за суетой этого мира, порой не замечают тех кто их любит, иногда не ценят этой любви, отпускают эту любовь так же легко, как наживают себе проблемы. Некоторые не верят, не доверяют, но только не Скотт. У нее никогда, не было причин ему не верить, думать, что его чувства наиграны, потому, что их любовь уже давно заняла почетное место в сердце и душе. Думать об этой любви всегда приятно, видеть эту любовь всегда приятно, ощущать сердечные порывы, понимать, что в жизни кроме этих чувств, уже по сути ничего не нужно. Кроме иллюзий, всегда есть реальности, они никогда не строили себе иллюзий и "воздушных замков", всегда жили так, как получались, боролись за свои чувства, каждый день своей не_легкой жизни, потому, что всегда был смысл и он всегда будет. Джин всегда понимала, что если потеряет его, ее жизнь станет серой, ее жизнь закончится в тот же момент, потому, что он ее единственный смысл. Единственное, чему не_нужно подтверждение, чему не нужны доказательства, прошло то время, когда нужно было, что-то доказывать, сейчас все иначе, все стабильно, все понятно. Он всегда найдет ее среди сотен других лиц, всегда поможет поднятся, справится с тем, что ее темная сторона пытается завладеть ей, склонить на сторону мрака, и если бы не он, она бы уже давно сдалась. А теперь она борется, потому, что он рядом. Так странно, ведь каждый раз когда Джин думает, что вот сейчас все эти силы поглотят ее, думает о нем, и все возвращается на свой круг, все сразу легко и понятно и достаточно услышать его голос, что бы окончательно для себя осознать - борись Грей, потому, что ему будет без тебя не легко, он не переживет этого, ты не можешь его подвести. И получается, каждый раз выходит, словно в душе находятся силы, которые помогают совладать с собой, ради того, что бы все было хорошо. Только рядом с ним, всегда спокойно и тепло, только рядом с ним ощущаешь себя человеком до конца, только с ним понимаешь, что жизнь имеет смысл, лишь он может любить ее любой, терпеть любое ее настроение, состояние, только он понимает, как это тяжело, когда у тебя две стороны, и темная гораздо сильнее, он видет как тьма всегда пытается поглотить свет, он видет это даже в ее глазах. Он всегда с такой нежностью смотрит в ее глаза цвета надежды, даже когда молчит, и ее суровое лицо озаряет улыбка, которая едва ощутимая, она все равно чувствует поддержку, потому, что они принадлежат друг другу, полностью, без остатка. Между ним нет секретов, они знают все темные и светлые стороны друг друга, их вместе держит любовь, а не какая-то корысть, кто-то может сказать, что это скучно, но... что же может быть, скучного в настоящей любви?... Неужели это плохо, просыпатся с мыслью о одном человеке, засыпать рядом с любимым человеком, просто чувствывать его тепло, его сильные руки, которые столь нежно обнимают ее тонкий стан, так спокойно и так хорошо, в те минуты, когда он рядом, и она понимает, что нужна ему, а он нужен ей. Его теплые губы накрыли, в таком теплом и едва ощутимом поцелуе, ее губы и словно взрывная волна прошла по телу, такая энергия, необузданная и та которая, всегда будет сильнее, чем любая сила, просто потому, что это настоящее чувство, а не придуманое и иллюзорное. Было так мало сил, столько переживаний за один день, столько потрачено энергии, но все равно, желание ощущать его рядом, оно сильнее, она заставляет забыть про усталость, отогнать страх о сегодняшнем дне, гнать все воспоминания, гнать подальше, что бы не осталось и следа. Он никогда не требует, все это столь невесомо и едва ощутимо, что не чувствуешь никакого дискомфорта, все кажеться таким правильным и таким понятным, потому, что любовь готова и может побороть все на свете, потому, что это единственное, в этом прогнившом мире, в чем еще теплится жизнь, и она отвечает на поцелуй, на столько, на сколько может и ему нужно просто понимать, что она всегда будет с ним, не смотря ни на что, не зависимо от обстоятельст и сказаных или не сказаных слов. Да, воздуха не хватает, ей бы наверное сейчас, не хватило всего мирового воздуха, не хватило бы всех красивых слов, прописаных в книгах, не хватило бы даже всех чувств, которые он вызывает в ней, потому, что нет еще таких слов, которые могли бы описать, все ее отношение к Скотту, к человеку, которого она всегда любила, любит и будет любить всегда. - Скотт... - "назови меня тихо по имени, речевой водой, напоими меня...", ее имя звучит сквозь поцелуй так сладко, ее голос такой тихий, голос дрожит, невозможно описать все, что хотелось бы сказать, но не сказать ничего, она тоже не может ибо любовь она, хоть и не требует красивых слов и обьяснений, но все же люди, они не идеальны, им необходимо словестно выражать свои чувства и эмоции, - спасибо тебе за то, что ты всегда со мной, что ты есть у меня... - голос обрывается, а слов не хватает, но ее руки, нежно и бережно обнимают Циклопа за шею, весь ее стан чувствует его тепло, ей так спокойно и так легко, это все для него, весь этот мир, она никогда не врет, она просто прижимается к нему всем свои телом и молчит, ей достаточно знать, что он всегда будет с ней, потому, что без него - она умрет. оос: - та ладно тебе, божетымойнеговориглупостей.
Cyclops: А он навсегда останется ее самым главным фанатом, сказочным принцем или, черт возьми, называйте его как хотите, только не пытайтесь отнять ту, которая навсегда останется любима, ту которая заполняет смыслом всю его жизнь, ту ради которой он бессмысленно рискует жизнью, или как там говориться «во имя добра»? В те жалкие мгновения, минуты, часы, когда ее нет рядом, он будет мечтать только лишь о ней. Сладкий привкус ее поцелуя, каждый раз надолго остается на его губах, постоянно напоминая о том, что было. Горячий след от ее прикосновений, каждый раз надолго остается на его коже, напоминая о том, что еще будет. Саммерс способен чувствовать каждое ее незначительное переживание так же остро, как и она, и ему совсем не обязательно, чтобы она была рядом. Он всегда, на любых расстояниях и совершенно в разных реальностях будет чувствовать ее так же остро, как если бы она была совсем рядом с ним. Ведь невозможно разрушить то, что с самого начала, быть может даже еще до их рождения, предполагалось быть одним целым. Две половинки разных миров, такие разные, но такие одинаковые. Те же взгляды, те же чувства, те же желанные прикосновения. Ей не обязательно произносить в слух то, чего она хочет или то, чего ей не хватает. Он узнает об этом первым, и ему не нужно уметь читать чужие мысли и распутывать паутины чужого подсознания, чтобы просто сорваться с места и дать ей то о чем она желает больше всего. Магнетический дар любви, сила которая никогда не будет исчерпана, в каких-то случаях не изучена до конца. Ее великая сила бьется быстрым ключом в жилах влюбленных, и то и есть дар, чувствовать, что любишь. И всемогущ лишь тот, что способен чувствовать невероятное, сказочное и окрыляющее чувство, которое еще никто не передал словами до конца. Это ведь просто невозможно. И так будет до тех пор, пока кто-то не разлюбит, пока не напишется очередная история разбитых сердец, которые еще способны все прощать, забывать и вновь любить. Ведь как бы там не было, любовь - это тяжелый труд. Получить ее может каждый, а сохранить лишь единицы, и он, Скотт Саммерс, великий трудоголик, который воистину заслужил быть рядом с ней, единственной и уже навсегда любимой. Она нужна ему, а он нужен ей. И нет ничего священней этой простой аксиомы. Когда ее хрупкие руки тянутся к нему, он с замиранием сердца считает буквально мгновения до того самого мгновения, когда она со свойственной только лишь ей нежностью, обнимет его. Губы Феникс столь нежны, что ты порой боишься ранить ее, но удержаться не можешь, все равно целуя. Как же важно целовать, и получать на это ответ. Скотт готов свернуться горы, пройти тысячи миль только чтобы вновь целовать лишь только ее, жить лишь только для нее. Каждое мгновение он знает, что завладей Грей ее черная сторона, то он навсегда покинет этот мир, а проще говоря просто погибнет, но разве это когда-нибудь его волновало? Он примет это, как должное, искренне надеясь, что завтра это кого-то спасет, а в первую очередь ее. - Я только для тебя.. - со счастливой улыбкой, не помышляя о том, чтобы далеко отстраняться от уст Джин, слегка поправил ее Циклоп. С каким же невероятным трепетом он чувствовал всем своим телом, как мерно вздымается ее грудь, как жизнь новым потоком протекает по ее венам, и с какой же неописуемой приятной негой он осознает, что причиной все этого является он один, ее единственный принц. -- I`ve always be your dreamer. - новая счастливая улыбка, ведь только лишь рядом с ней он улыбается столь счастливо и неподдельно, снова и снова. Она заставляет его улыбаться и наивно верить в то, что все будет слишком хорошо, чтобы стать правдой. Хотя, почему здесь и сейчас не создать свою «правду»? Скотт нежно и совсем слегка коснулся щеки Феникс своими горячими губами, ощущая всю нежность ее кожи и томно прищуривая глаза. Потом подбородок и снова тоже ощущение, что и всегда. И ведь ради этого, он готов на многое. Ощущать ее невыносимо близко с собой - вот оно счастье. И снова целуя, но совершенно уверенно, с оттенком потайоной страсти и вожделения. Слаще ее губ он не пробовал еще ничего, да и сомневается, что попробует в будущем, возможно именно от этого его поцелуи столь продолжительны, столь захватывают дух от глубины прекрасного действа. И словно по взмаху волшебной палочки (да-да, Грри Поттер наше все, пардон, не удержался) время снова согласно подождать только их двоих. оос: я бедарен.
Phoenix: Она бы могла смотреть на него днем и ночью, не отрываясь, ни на секунду, потому, что есть смысл, потому, что именно он ее смысл, ее свет в конце туннеля, и без него она уже не ощущает того смысла, который мог бы быть. Только от него исходит настоящее тепло, только его любовь излучает сияние, лишь его слова, способны пробудить в ней чувства, только ему можно говорить правду и не боятся, что эта правда пойдет куда-то далеко, что эта правда, сможет причинить вред. С ним все иначе, и ночь и день, и печаль и радость, даже смех, звучит громче и честнее, только с ним, ее сердце полно покоя. Ему можно отдать все, ему можно доверить все, и ни разу за всю свою жизнь, об этом не пожалеть. Когда они вдвоем, кажется, что мир на какие-то мгновения перестает вращаться, что можно не дышать, потому, что их любовь открывает второе дыхание, временами заменяет воздух, и это то, единственное, что может вывести из мрака. Тьма, может поглотить каждого из нас, но у нее есть человек, который всегда будет держать ее на стороне света, это так прекрасно, когда тебе не дают оступиться, когда ты не совершаешь глобальных ошибок, потому, что рядом есть тот, единственный, кому принадлежит сердце и душа. Временами кажется, что эта любовь окрыляет и можно взлететь к небу, парить в небесах и греется от солнца, сидеть на облаках, свесив ноги, держась за руки и просто понимать, что больше ничего не нужно. Бывают тяжелые моменты, когда хочется все оставить и просто исчезнуть, но его крепкие руки держат, он не даст оступиться, потому, что для него другого смысла нет. Кто-то, вечно кричит и просит, что бы кто-то стал смыслом, что бы кто-то появился в этой одинокой жизни, а у них было все. Все о чем, другие могли только мечтать, то, что не подвластно времени и силам, единственное настоящее в этом мире лжи, что еще приносит радость. Миллионы лет, она могла бы, просто смотреть в его глаза, и каждый новый день, понимала бы, как в первый раз, что он – это все, что ей нужно. Слышать, как бьется его сердце, как пульсирует по венам кровь, как он жадно глотает воздух, как боится причинить боль, нежно ее, обнимая, будто боясь, что через какое-то мгновение она навсегда исчезнет. Под его прикосновениями, она словно под пеленой из лепестков роз, только его объятья могут принести такие ощущения, только его голос такой бархатный и непритворный, лишь он настоящий, единственный живой, в этом царстве мертвых. Так как, Скотт всегда понимал и понимает Джин, не один человек так не может, можно молчать, а они все равно будут понимать друг друга, даже без жестов или взглядов, им не нужно никакое выражение, они уже целостно принадлежат друг другу. У этой истории не может быть других фактов, в этой истории все не может быть иначе, ее прописали на небесах, потому, что такой шанс дается только раз на миллиард, и они его получили. Скотт Саммерс и Джин Грей – это образец столь редкой реалистичности, в которую люди просто перестали верить и начали говорить, что такое бывает лишь в книгах, где все притворно, где все слишком красиво, что бы быть правдой, где все приукрашено, но книги тоже пишут люди, а людям реально, свойственно приукрашивать, эта история, со стороны, такая же красивая книга, с той разницей, что все это правда, любовь о которой, можно слагать легенды и писать стихи, любовь, которая могла бы окрылять поэтов, любовь, которая могла бы лечь в основу книг, это их любовь, и больше ничья. Только им двоим, по-настоящему хорошо от этого чувства, только они понимают, насколько тяжело нести такую ношу, но с другой стороны, они живут, только потому, что были прокляты этой любовью, были повиты этой нитью с самого начала и иначе уже не будет, с самого начала, и до самого конца, только вместе, только вдвоем. Циклоп говорил тихо, его голос был едва слышен, но она все слышала, его слова были столь красивые и реальные, что на ее лице появлялась улыбка, потому, что она чувствовала тоже самое, потому, что они словно половины, чего-то целого, ей не нужно было лезть в его сознание, что бы понимать его без слов, что бы понимать язык его прикосновений, дыхания и каких-то мимолетных факторов, все это шло от сердца и чувствовалось, иначе бы она просто не верила и не понимала. Слов было много, слов было даже слишком много, но лучше было молчать, потому, что всех земных слов не хватит, что бы описать те ощущения, которые сейчас она хотела передать, он знал все, ему не нужно было ничего объяснять, она могла молчать и просто ему улыбаться, он слишком хорошо ее знал, тонко чувствовал и понимал, ее единственная любовь и успокоение в этом мире, хотя Джин давно поняла, что весь ее мир заключен в одном человеке. Скотт Саммерс. Для нее он целый мир, и другого мира ей не нужно. - Ты моя жизнь. – тихо прошептала Джин и крепко обняла его, настолько крепко, насколько была сейчас способна ибо сил практически не было, все тело было тяжелое, словно его налили металлом, усталость и тепло, прекрасное и жуткое ощущение одновременно. Пожалуй, все моменты лирики и романтики когда-нибудь подходят к концу, потому, что в голове возникают более насущные проблемы, а когда ты еще и телепат, то чувствуешь любые телепатические и телокинетические колебания, да, воздух для нее стал тяжелым и как всегда началась мигрень, всем и так было известно, что ее способности очень странно проявляются, вот и сейчас, голова начинала жутко болеть и какой-то страх, эфемерной жидкостью по венам. - Скотт, что-то не так… что-то происходит, где профессор? Ты его видел? Какая-то энергия, здесь в школе, я не чувствую профессора, не могу с ним связаться, мне страшно… - голова раскалывалась, на глазах все еще застыли слезы, Джин изо всех сил, пыталась связаться с Ксавье, но была настолько слаба, что даже элементарно не могла послать телепатический сигнал, медленно силы покидали ее и все больше хотелось спать, но эта дурацкая боязнь, она переступала через все.
Phoenix: Каждый миг, он может быть последним. Когда в тебе борется две сущности, но не одна из них не может взять верх, и ты "болтаешься" где-то между мирами, пытаясь найти себя, пытаясь получить ответы, на вопросы, которые никогда не озвучишь в слух, вопросы которые будут витать в воздухе, до тех пор, пока кто-то не остановит это. Джин сильно устала, жуткая головная боль, мучила ее все время после столкновения с Магнето, перед глазами мелькали картины столкновения, битые стекла, голос Эрика, ее собственная злость, которая была даже не ее - эта злость принадлежала силе внутри нее, космической энергии, которая каждый день пыталась ее поработить, и каждый день, она не могла сдаваться, ведь слишком многое было поставлено на карту, слишком многое. Но она не одна, всегда есть люди, готовые ее поддержать, помочь ей справится с тьмой, которая поглощает ее, с тьмой, которая пытается перетянуть ее на свою сторону, и если бы она осталась одна, то никогда бы не справилась бы с этой силой. Пожалуй, Джин уже и сама не удивлялась тому, что происходит, после длительного применения силы, усталость, туманность, смешанные с головной болью, головокружениями, нервы были на пределе, уже который день не получалось нормально поспать, просто лечь и не видеть снов, так уже не выходили, постоянно снились какие-то кошмары, или она просто не могла уснуть, сутки за сутками без сна, и откуда, скажите, можно взять силы? Но, у нее всегда был такой характер, что она готова была переступать через себя, если это было нужно, для общего дела, да, спасать мир, не так просто, как может показаться, и кто как не мисс Грей, должна была это знать. В самые тяжелые моменты, наступает период "оттепели", когда все кажется таким простым, и она даже может беззаботной, просто смотреть на этот мир и понимать, что она не зря живет, что в этом мире существует, не только зло, что всегда, есть доброе, которое берет верх. Людям часто кажется, что они слабые, что они ничего не смогут поделать, но в каждом человеке, есть сила, не важно – душевная или физическая, все равно это поможет, в любом случаи. Никогда не опускают рук, лишь сильные люди, слабые же, всегда говорят, что у них ничего не получится, и так сильна сила их слов, что так и получается, и потом, другие расплачиваются за их ошибки, кто-то другой принимает на себя удар, так всегда бывает. Джин привыкла принимать на себя, любые удары, которые были предназначены ей, или кому-то другому, обостренное чувство справедливости, доброта, которая, смогла справиться со многим, в этом была вся Грей. Но вторая ее часть, была совершенно другая – лишь эмоции, желания, разрушения, полная противоположность самой Джине, и конечно же с такой силой, внутри себя было тяжело бороться, а еще сложнее было от того, что феникс, постоянно искушал ее, сколько раз она слышала в своей голове голос, сколько раз хотелось поддаться, но все же, она боролась, ей помогали, потому, что прежде всего знали – если эта сила вырвется на волю, то не останется ничего, это будет, стоит не только жизни самой Джин, но и многих других, начиная от людей и мутантов, и заканчивая городами, лишь одна слабость может все изменить навсегда, жить каждый день на грани, это так сложно, нужно иметь на только железную выдержку, но и стальные нервы, с чем была проблема. Легкость, да со Скоттом было неимоверно просто, проще некуда, он любил ее, и от него не стоило ожидать каких-то эпатажных выходок, о таком многие мечтают, а у нее это есть. Но всему приходит конец, и сейчас любая романтика будет задвинута на второй план, потому, что Джине не нужно было больше пытаться связаться с Ксавье, в ее голове, звонким эхо, звучал голос Чарльза. Да, профессор, мы со Скоттом сейчас придем… Она посмотрела на Циклопа, ведь нужно было как-то сказать, что в данный момент им стоит отправляться в кабинет Ксавье, а не быть тут. - Скотт, мы должны идти, профессор сказал, он тут, идем, - девушка слегка отстранилась от Циклопа, и начала подниматься с кровати. Поднявшись на ноги, ее немного покачнула и она дотронулась рукой до стены, а Скотт в это время уже дернулся, но, - все нормально, со мной все хорошо, просто немного закружилась голова, не переживай. - едва заметная улыбка озарила ее лице, и она снова продолжила свой путь по направлению к шкафу, из которого достала черный пиджак, и накинула на плечи, потому, что немного морозило, сделав еще один шаг, и снова перед глазами появлялись картины, последней драки, она все еще не могла забыть глаза Киры, когда Пиро улетел куда-то в окно, и кто в этом был виноват? Джин. Вернее ее злость, которая овладевала ей, даже не ее злость, а злость той силы, которая жила внутри нее. Голова раскалывалась, виски сдавливала тупая боль, но она старалась быть сильной, потому, что показывать свои слабости, нельзя было, слишком опасно, достаточно дать слабину, и все сила поглотить ее, и на этот раз уже никто не поможет, она не сможет с этим бороться. Протянув Скотту руку, он поднялся с кровати, и Джин, посмотрев на него, улыбнулась, делая вид, что все хорошо и не стоит беспокоиться, но это ложь, которую она могла сейчас скрывать, потому, что слабость проходила по всему телу, комната плыла перед глазами, но если Чарльз сказал, что они должны прийти сейчас, то значит так и должно быть, и плевать на собственное самочувствие, темболее мисс Грей, думала, что еще немного и все пройдет, что она придет в норму. Циклоп открыл двери, и они покинули комнату. /кабинет профессора Ксавье/
Cyclops: Без нее тут было пусто, эта комната, и даже воздух, казалось, не помогал дышать, все было каким-то не живым, и не настоящим. Считать минуты, ждать, когда она вернется, и вернется ли вообще, стало обязательной пыткой, на протяжении этих двух недель. Он как никто понимал ее, понимал, как ей тяжело бороться, с силой, которая жила внутри нее, но Джин почему-то выбирала побеги, говорила, что он не поймет, и что она может принести ему вред, и уходила. Держать ее, было совершенно бесполезным занятием, потому, что если она говорила, то обязательно сдерживала свои обещания. Но эти обещания, были губительными, они приносили немыслимую боль, с каждым днем, становилось все сложнее. Только наступило утро, Скотт в очередной раз, пытался поговорить с Джин, но как только зашел в ее комнату, обнаружил, что ее тут нет, и лишь звуки, от улетающего «дрозда» за окном. Ей снова нужно было кого-то спасать, ну конечно. Гамбит. Сколько бы ошибок не совершал, Ле Бо, ему все сходило с рук, его постоянно пытались вернуть. У Саммерса, было достаточно времени, что бы подумать об этом, что бы поговорить с профессором, который постоянно говорил, что все будет нормально, что все наладится. Одни и те же слова, со всех сторон, одни и те же люди. Ладно, когда люди были доброжелательные, а не играла в доброжелательность, хватало Скотту, и Логана, который при любой возможности, отпускал в адрес Циклопа, колкие фразы, и дурацкие приколы. Мир, в глазах капитана команды, начинал медленно сходить с ума, красок становилось все меньше, и пребывание в Школе, все больше давило на мозги. И он не знал, почему вечно возвращался в эту комнату, ее тут не было, он словно, специально, издевался над собой. Ее запах, их фотографии, все как нравилось Джине, каждый миллиметр этой комнаты, напоминал Циклопу, о девушке. На всех фотографиях, они такие счастливые, она улыбается, ее зеленые глаза, светятся счастье, она рядом с ним, казалось, что все моменты, которые запечатлены на фотографиях, самые счастливые в их жизни, а может они такие, лишь в сознании Скотта? Он подошел к тумбочке, и взял с нее фотографию, которая была в стеклянной рамке, на лице парня, появилась улыбка, немного грустная, но все-таки улыбка. Это фото сделано около года назад, такие счастливые воспоминания, снимок сделан во дворе школы, в роли фотографа выступала тогда Гроза, Скотт держит на руках Джин, ее огненно-рыжие волосы, переливаются на солнце, она смеется, на мгновение ему показалось, что он слышит ее смех прямо сейчас, будто это реальность, и было не так давно, он помнит как вчера, как она сквозь смех просила его, не уронить ее, случайно, как смеялась Ороро рядом, как смотрела на них дети, бегающие по территории школы, такие счастливые дни, в его жизни, в их жизни. Подобных фотографий, тут было достаточно много, на стенах, на столе, и на этой тумбочке, все тут говорило, о каких-то моментах их жизни, их жизни вместе. Возможно, сам того не желая, Скотт начал вспоминать, момент их первой встречи, то, как Грей разрывалась между университетом и школой Ксавье, но все-таки потом, стала полноценным членом командой, любой ученицей Ксавье, и со временем его невестой. Циклоп помнил, как она впервые явилась, какой беззаботной она была, помнил, как рассказала в первый раз, свою историю. Была ли это любовь с первого взгляда? Скорее всего, так, красивая женщина, не может не привлекать внимание мужчин, мистеру Саммерсу, как всегда повезло, и за его женщиной, в разное время, упадали практически все, мужчины, в команде Икс, безусловно, это напрягало, но он доверял Джин, потому, что она слов на ветер, никогда не кидала, он был уверен в ее чувствах, а она верила ему. Союз был идеальным, казалось, что ничего не может помешать, Скотт мог подумать о чем угодно, но никогда даже не мог подумать, что между ними может встать – сила. Он сел на кровать и опустил голову, ему было сложно, даже слишком сложно, что бы с кем-то говорить на эту тему, она бы поняла его, но ее тут не было. Хотя, поняла бы она его сейчас? Ведь, постоянно когда он начинал с ней говорить на тему силу, живущей внутри ее, Джин переводила тему, уходила, пыталась сделать все, что бы только не говорить об этом, ей было тяжело, в ее глазах, больше не было радости, и с каждым днем, она становилось все печальней, и Циклоп, бесился даже от того, что ничего не может сделать, что стучится в открытую дверь. Порой, любовь нас подталкивает, на сумасшедшие поступки, за своей любовью, мы не видим ничего, или просто не хотим видеть, мы живем ради любви, умираем, и больше нас, ничего не интересует. Мы, самолично закрываемся в клетке, этой любви, пытаемся искать ошибки в себе, когда нам ничего не говорят, и у нас ничего не получается, со временем кому угодно, начинает надоедать постоянно, искать проблему в себе, но из-за того, что любишь человека, никогда в жизни, не сможешь его в чем-то обвинить, как бы сложно и грустно тебе не было. Он уже не представлял своей жизни без нее, и был готов, в любые минуты, быть рядом с ней, и она точно это понимала, сколько бы не пыталась убежать от проблем. А проблемы существовали, каждый день, они все ярче напоминали о себе.
полная версия страницы